Феноменологическая позиция роджерса

Как мы видели, теория Роджерса иллюстрирует феноменологический подход к личности. Феноменологическое направление считает реальным для индивида (то есть реальным для его мыслей, понятий, чувств) то, что существует в пределах внутренней системы координат человека или субъективного мира, включающего все сознаваемое в любой данный момент времени. Из этого следует, что субъективное восприятие и переживания не только представляют собой личную реальность человека, но также образуют основу для его действий. Говоря феноменологически, каждый из нас реагирует на события в соответствии с тем, как мы субъективно воспринимаем их. Например, человек, изнывающий от жажды в пустыне, бросится к луже воды, являющейся миражом, так, как если бы это была настоящая вода. Еще пример: два человека, оказавшиеся в одних и тех же обстоятельствах, могут впоследствии описывать две совершенно разные ситуации, это часто бывает с рассказами "очевидцев" появления неопознанных летающих объектов, дорожно-транспортных происшествий и других неожиданных событий.

Феноменологическая психология отстаивает в качестве своей основной доктрины положение, что психологическая реальность феноменов является исключительно функцией того, как они воспринимаются людьми. Чувства человека не есть прямое отражение мира реальности; действительная реальность – это реальность, которую наблюдает и интерпретирует реагирующий организм. Следовательно, по Роджерсу, каждый человек интерпретирует реальность в соответствии со своим субъективным восприятием, и его внутренний мир в полной мере доступен только ему самому (Rogers, 1959). В заключение можно добавить, что Роджерс, в отличие от Келли, избегал делать какие-либо заявления о природе "объективной" реальности. Его интересовала только психологическая реальность (то есть то, как человек воспринимает и интерпретирует любую информацию, получаемую посредством чувств), а объективную реальность он оставлял философам (Rogers, 1961).

Большое значение для феноменологического направления теории личности имеет то, что понимание поведения человека зависит от изучения его субъективного восприятия реальности. Если мы хотим объяснить, почему человек думает, чувствует и ведет себя данным образом, нам необходимо постичь его внутренний мир. Только субъективный опыт является ключом к пониманию поведения. Поэтому наиболее важным аспектом психологического исследования является изучение субъективных переживаний человека – ведь в конечном счете только эти переживания ответственны за поведение. Это и есть феноменологическая реальность, которую персонолог, по Роджерсу, должен попытаться проанализировать и понять.

Господство субъективного опыта

Связь опыта с поведением является существенным тезисом в феноменологической теории Роджерса. Он настаивал на том, что поведение человека нельзя понять, не обращаясь к его субъективной интерпретации событий. Говоря о прогнозировании поведения, Роджерс заявлял, что человек действует в соответствии со своим восприятием событий, происходящих в данный момент. Таким образом, он выступал против утверждения Скиннера о том, что поведение можно объяснить реакцией человека на объективную стимульную ситуацию; по его мнению, скорее следует говорить об интерпретации ситуации и ее персональном значении, которое регулирует поведение. Критическое значение имеет восприятие явлений: что именно для меня представляет собой напиток из взбитых яиц с сахаром и ромом, или чувства любви и гнева, или данный человек. Следовательно, никто с полным основанием не может утверждать, что его чувство реальности непременно лучше или правильнее, чем у кого-то еще; никто не имеет права противопоставлять свою реальность реальности других.

Роджерс отвергал в большей ее части теорию Фрейда о том, что прошлый опыт или источники происхождения поведения являются первичными факторами, лежащими в основе личности. Поведение не определено прошлыми событиями. Роджерс подчеркивал, что необходимо понять, каким человек воспринимает свое окружение сейчас. Наша нынешняя интерпретация прошлых переживаний, а не их фактические обстоятельства, влияет на наше настоящее поведение. Если бы Роджерса, например, спросили: "Что заставляет человека поступать так враждебно?", – то могли бы получить ответ: "Он рассматривает мир как опасное место и считает, что его не любят и не могут полюбить". Роджерс не сказал бы: "Он терпел лишения и оскорбления, когда был ребенком".

С этой неисторической точки зрения необязательно прослеживать давнее прошлое, чтобы узнать, почему человек ведет себя так сегодня. Разумеется, Роджерс признавал, что прошлый опыт влияет на восприятие настоящих событий. Однако он настаивал на том, что на поведение данного момента всегда влияет нынешнее восприятие и интерпретация. Более того, Роджерс полагал, что на поведение существенно влияет то, как люди прогнозируют свое будущее (обратите внимание на сходство с теорией личностных конструктов Келли). Например, если молодая женщина считает, что она не умеет общаться с мужчинами, она находится в затруднении не из-за прошлых неудач, а из-за того, что боится неудач будущих. Ею управляет самоисполняющееся предвидение, а именно то, что она не сможет заинтересовать мужчину, потому что лишена социального шарма. Изменение негативного представления, которое она создала о себе, вероятно, способствовало бы ее успеху в будущих половых отношениях. Таким образом, Роджерс отдавал предпочтение идее о том, что личность следует изучать в контексте "настоящее – будущее".

И наконец, Роджерс подчеркивал, что поведение можно понять только если обращаться к целостному человеку. Другими словами, он поддерживал холистическую точку зрения на личность – представление о том, что человек ведет себя как целостный организм, и это единство нельзя свести к составляющим частям его личности. Приверженность Роджерса холистическому направлению видна практически в каждом аспекте его теоретической системы.

Я-КОНЦЕПЦИЯ: "ВСЕ-ТАКИ КТО Я?"

Из предыдущего обсуждения должно быть ясно, что Я-концепция является определяющей в подходе Роджерса. Фактически, конструкт "Я" является столь неотъемлемой частью роджерсовской теории, что некоторые психологи определяют ее как "теорию Я" (Patterson, 1973). Но, удивительно, Роджерс начал создавать свою теорию отнюдь не с признания важности собственного Я в переживаниях человека. Скорее он начал с представления о Я как о "неясном, двусмысленном, научно бессмысленном термине", который больше не в моде у уважающих себя психологов (Rogers, 1959, р. 200). Однако его пациенты выражали свои проблемы и установки, упорно используя именно этот термин, и постепенно он осознал, что Я было существенным элементом человеческого опыта и что целью пациента было достичь своей "реальной сущности". Я, или Я-концепция (Роджерс использовал эти термины взаимозаменяемо) определяется как:

"Организованный, последовательный концептуальный гештальт, составленный из восприятий свойств Я, или "меня" и восприятий взаимоотношений Я, или "меня" с другими людьми и с различными аспектами жизни, а также ценности, связанные с этими восприятиями. Это гештальт, который доступен сознаванию, хотя и не обязательно осознаваемый" (Rogers, 1959, р. 200).

Таким образом, Я – это дифференцированная часть феноменального поля, или поля восприятия человека (определенного как всеобщность переживаемого), которая состоит из осознанного восприятия и ценностей Я. Я-концепция означает представления человека о том, что он собой представляет. Я-концепция отражает те характеристики, которые человек воспринимает как часть себя. Для примера, человек может воспринимать себя так: "Я умный, любящий, честный, внимательный и привлекательный". С точки зрения феноменологического направления, Я-концепция часто отражает то, как мы видим себя в связи с различными ролями, которые мы играем в жизни. Эти ролевые образы формируются в результате все более усложняющихся транзакций между людьми. Следовательно, Я-концепция может включать некий набор образов себя – родителя, супруга, студента, служащего, руководителя, спортсмена, музыканта и артиста. Легко заметить, что Я человека может состоять из наборов восприятия, отражающих многие специфические "роли" в различных жизненных контекстах (Markus, Nurius, 1986).

Я-концепция включает не только наше восприятие того, какие мы есть, но также и то, какими, как мы полагаем, мы должны быть и хотели бы быть. Этот последний компонент Я называется идеальное Я. По Роджерсу, идеальное Я отражает те атрибуты, которые человек хотел бы иметь, но пока не имеет. Это Я, которое человек больше всего ценит и к которому стремится.

Роджерсовское понятие "Я" можно также понимать в терминах различных свойств и функций. Для начала Роджерс постулировал, что Я-концепция исходит из общих законов и принципов восприятия, установленных в научной психологии (см. Epstein, 1973). Это означает, что структура Я действует в терминах таких процессов восприятия, как фигура-фон, завершение и сходство. Во-вторых, Роджерс полагал, что Я-концепция пространственна по природе, и считал, что она представляет собой организованную, логически последовательную и интегрированную систему восприятия "себя". Так, например, хотя Я постоянно меняется в результате нового опыта, оно всегда сохраняет качества целостной системы, гештальта. Неважно, насколько люди изменяются со временем, у них всегда сохраняется внутреннее чувство, что они в любой момент времени остаются все теми же людьми. Далее Роджерс предположил, что Я-концепция – это не гомункул или "маленький человечек в голове", который контролирует действия человека. Я не регулирует поведение; наоборот, оно символизирует главную часть сознательного опыта индивида. И наконец, панорама опыта и восприятия, известная как "Я", принимается и признается сознанием. Роджерс полагал, что для Я-концепции, в которую включены бессознательные процессы, нельзя дать рабочее определение, и, следовательно, она не поддается научному исследованию.

Развитие Я-концепции

В отличие от таких теоретиков, как Фрейд, Адлер и Эриксон, Роджерс не создавал специальную схему критических стадий, через которые проходят люди в процессе формирования Я-концепции. Он сосредоточивался на том, как оценка индивидуума другими людьми, особенно в период младенчества и раннего детства, способствует развитию позитивного или негативного образа себя.

Изначально новорожденный воспринимает все переживания нерасчлененно, будь то ощущения тела или внешние стимулы, такие как движение игрушек, подвешенных над кроваткой. Младенец не сознает себя как отдельное сущее, поэтому он не делает различий между тем, что есть "мое" и что – "не мое". Следовательно для новорожденного Я является фикцией (не существует); присутствует только целостное, всеохватывающее и недифференцированное феноменальное поле. Тем не менее, вследствие общей тенденции к дифференциации, которая является частью процесса актуализации, ребенок постепенно начинает отличать себя от остального мира. Этот процесс дифференциации феноменального поля в такое, которое признается и ощущается как отдельный объект, объясняет возникновение Я-концепции человека в теории Роджерса.

Роджерс выдвинул теорию, что когда Я только формируется, оно регулируется исключительно организмическим оценочным процессом. Иначе говоря, младенец или ребенок оценивает каждое новое переживание с позиции того, способствует оно или препятствует его врожденной тенденции к актуализации. Например, голод, жажда, холод, боль и неожиданный громкий шум оцениваются негативно, так как мешают поддержанию биологической целостности. Пища, вода, безопасность и любовь оцениваются позитивно, так как они способствуют росту и развитию организма. В некотором смысле организмический оценочный процесс является контролирующей системой, которая способствует правильному удовлетворению потребностей младенца. Младенец оценивает свои переживания в соответствии с тем, нравятся они ему или не нравятся, доставляют ему удовольствие или нет и так далее. Такое оценивание проистекает из его спонтанной реакции на непосредственные переживания, будь то сенсорные, висцеральные или эмоциональные стимулы.

Структура Я впоследствии формируется через взаимодействие с окружением, в частности, со значимыми другими (например, родители, братья и сестры, другие родственники). Иначе говоря, по мере того, как ребенок становится социально восприимчивым и развиваются его когнитивные и перцептивные способности, его Я-концепция все больше дифференцируется и усложняется. Следовательно, в значительной степени содержание Я-концепции является продуктом процесса социализации. И отсюда вытекают условия, важные для развития Я-концепции.

Потребность в позитивном внимании. По Роджерсу, для любого человека важно, чтобы его любили и принимали другие. Эта потребность в позитивном внимании, которая, по мнению Роджерса, универсальна, развивается как осознание возникновения "себя", она всепроникающа и устойчива. Впервые она проявляется как потребность младенца в любви и заботе, а впоследствии она выражает себя в удовлетворении человека, когда его одобряют другие, и фрустрации, когда им недовольны. Роджерс указывал, что позитивное внимание является либо приобретаемым, либо врожденным, но, хотя он предпочитал первое объяснение (то есть полагал, что это вторичный, приобретенный мотив), он не считал происхождение этого мотива существенным для своей теории. Интересным аспектом позитивного внимания является его двойная природа – если человек считает, что он удовлетворяет потребность позитивного внимания у других людей, то он непременно чувствует удовлетворение своей собственной потребности.

С точки зрения Роджерса, ребенок сделает почти все, даже пожертвует организмическим оценочным процессом, чтобы удовлетворить потребность позитивного внимания. Например, если родитель настаивает, чтобы ребенок вел себя как "хороший мальчик", а то его не будут любить, он будет оценивать переживания с позиции родительского образа "хорошего поведения", а не в терминах своей собственной организмической реакции. Вместо того, чтобы узнать, что почувствуешь, если скажешь "гадкое" слово, положишь лягушку в кровать сестры или украдешь игрушку у приятеля, ребенок сразу определяет подобное поведение как "плохое" и отказывается от него. Таким образом, поведение ребенка управляется не вероятностью того, что его переживания сохранят или интенсифицируют его Я-концепцию, а вероятностью получить позитивное внимание от значимых для него людей. Роджерс считает это состояние несоответствия "Я" и переживаемого опыта наиболее серьезным препятствием в развитии психологической зрелости.

Роджерс также предположил, что людям необходимо позитивно рассматривать себя. Потребность в позитивном внимании к себе – это приобретенная потребность, которая появляется при сравнении своих переживаний с удовлетворением или неудовлетворением потребности к позитивному вниманию. Иначе говоря, позитивное внимание к себе соотносится с удовлетворением при одобрении и неудовлетворением при неодобрении себя. Как будто структура Я стала для самой себя "значимым социальным другим". Развитие позитивного внимания к себе гарантирует, что человек будет стремиться действовать так, чтобы и другие, и он сам одобрительно отзывались о его поступках. Следовательно, человек вряд ли поведет себя не в соответствии с Я-концепцией, так как это не будет удовлетворять потребность в позитивном внимании к себе.

Условия ценности. Учитывая тот факт, что у детей есть непреодолимая потребность в позитивном внимании, неудивительно, что они очень впечатлительны и подвержены влиянию значимых для них людей. Говоря точнее, для процесса социализации типично, что дети учатся тому, что какие-то вещи можно делать, а какие-то нет. Чаще всего родители позитивно относятся к желаемому поведению ребенка. То есть если дети ведут себя желаемым образом, у них появляется опыт позитивного внимания, в противном случае он отсутствует. Таким образом создается то, что Роджерс назвал обусловленное позитивное внимание, или условия ценности, которые уточняют обстоятельства, при которых дети будут переживать позитивное внимание. Условия могут быть очень разнообразными в разных ситуациях, но основной принцип сохраняется: "Я буду любить, уважать и принимать тебя только в том случае, если ты будешь таким, каким я хочу тебя видеть". Обусловленное позитивное внимание означает, что дети получают похвалу, внимание, одобрение и другие формы поощрений за поведение, которого от них ожидают значимые другие, особенно родители. Фактически с годами приобретая опыт, дети запоминают, что если их действия одобряются родителями, то их будут хвалить и любить. И наоборот, если они будут действовать неправильно или неприемлемо с точки зрения родителей, то их не будут ценить и любить.

Пример обусловленного позитивного внимания: отец говорит сыну, что если он закончит полугодие на одни пятерки, то не только получит больше денег на карманные расходы, но также будет освобожден от обязанности мыть автомобиль и подстригать траву. Обусловленное позитивное внимание также прослеживается во многих других видах человеческих взаимоотношений, когда кого-либо лишают одобрения и поддержки или дают их. Учителя средней школы часто награждают ученика, который был наиболее внимательным или работоспособным в классе, золотой звездой (прикрепляя ее к классной доске объявлений, чтобы все видели). Президент колледжа продвигает или не продвигает по службе сотрудников факультета, основываясь на качестве их преподавательской или научной деятельности. В каждом примере то, как человек оценивает свою ценность (самоуважение), зависит от выполнения требований, предъявляемых ему другими. Такое обусловленное позитивное внимание со стороны других людей приводит к тому, что человек в одних отношениях чувствует свою ценность, а в других – нет.

Роджерс утверждал, что условие ценности по отношению к ребенку причиняет ущерб его становлению как полностью функционирующего человека по той причине, что ребенок пытается соответствовать стандартам других, а не определить для себя, кем он хочет быть, и добиваться этого. В таких условиях ребенок начинает оценивать себя как личность (что ценно, а что не представляет ценности для него) только с точки зрения ценности тех действий, мыслей и чувств, которые получают одобрение и поддержку. Ребенок чувствует, что в каком-то отношении его ценят, а в каком-то нет. Этот процесс приводит к Я-концепции, которая находится в полном несоответствии с организмическим опытом и, следовательно, не служит прочной основой для развития здоровой личности.

По Роджерсу, условия ценности действуют подобно слепому на лошади, отсекая часть доступного опыта. Люди с условиями ценности должны ограничивать свое поведение и искажать реальность, потому что даже просто осознанные мысли о запрещенном поведении могут быть столь же угрожающими, как и его проявление. В результате этой защиты такие люди не могут взаимодействовать полно и открыто с окружением. Например, ребенку, который на организмическом уровне боится нырнуть с вышки, сверстники могут сказать: "Не будь "девчонкой". Иди и прыгни". Тогда ребенок может скрыть страх, чтобы получить похвалу от сверстников.

Безусловное позитивное внимание. Хотя очевидно, что никто не может полностью быть свободным от условий ценности, Роджерс полагал, что можно дать или получить позитивное внимание независимо от ценности конкретного поведения человека. Это означает, что человека принимают и уважают за то, какой он есть, без каких-либо "если", "и" или "но". Такое безусловное позитивное внимание можно наблюдать, когда мать отдает свое внимание и любовь сыну не потому, что он выполнил какое-то особое условие или оправдал какие-то ожидания, а просто потому, что это ее ребенок. Неважно, насколько предосудительными или невыносимыми могут быть поведение и чувства ее ребенка, она все же хвалит его и считает достойным любви.

По Роджерсу, единственный способ не вмешиваться в тенденцию к актуализации ребенка – это дать ему безусловное позитивное внимание. Это означает, что ребенка любят и принимают без критики и оговорок. Роджерс утверждал, что если ребенок будет чувствовать только безусловное позитивное внимание, то:

"тогда не будут развиваться условия ценности, внимание к себе будет безусловным, потребности в позитивном внимании и внимании к себе будут психологически устанавливаться и полноценно функционировать" (Rogers, 1959, р. 224).

С точки зрения Роджерса, в поведении ребенка нет ничего такого, что дало бы родителю повод сказать: "Если ты поступаешь так или чувствуешь так, то я больше не уважаю и не люблю тебя". Признаемся, что обычному родителю очень трудно придерживаться этого принципа, если трехгодовалый ребенок пинает ногами новый цветной телевизор. Однако – и это важно понять – безусловное позитивное внимание не означает буквально, что значимые другие должны прощать или одобрять все, что ребенок делает или говорит. Разумеется, ребенку не следует позволять делать все, что ему вздумается, не приучая его к дисциплине и не наказывая. Если бы это было так, немногие дети пережили бы детство, поскольку они были бы не защищены от реальных опасностей. В действительности это означает создание семейного окружения, в котором ребенка хвалят и признают именно за то, кем он является – растущим индивидом, который порой может быть несносным, но, тем не менее, любимым. Родители могут выразить ребенку свое неодобрение за определенные поступки – например, разбрасывание еды по обеденному столу, избиение младшей сестры или брата, пачкание краской только что отремонтированной стенки, дерганье собаки за хвост, – одновременно принимая факт того, что он хочет поступать именно таким образом. Иначе говоря, Роджерс полагал, что наилучшей родительской стратегией в отношении ребенка, который ведет себя нежелательным образом, будет сказать ему: "Мы очень тебя любим, но то, что ты делаешь, огорчает нас, и поэтому лучше бы ты этого не делал". Ребенка всегда следует любить и уважать, но не следует терпеть его плохое поведение.

Можно видеть, что акцент Роджерса на безусловном позитивном внимании как на идеальном подходе к воспитанию ребенка не подразумевает отсутствие дисциплины, социальных ограничений или других форм контроля поведения. Подобный подход означает создание атмосферы, в которой ребенка ценят и любят просто за то, что он есть. Когда дети воспринимают себя так, что никакое самопереживание не является более или менее стоящим позитивного внимания, они переживают безусловное позитивное внимание к себе. Это, в свою очередь, позволяет им развивать свои собственные ценности и удовлетворение в соответствии с их реальными переживаниями, независимо от "одобрения" других. Хотя они сознают существование определенных ожиданий относительно того, что им "следует" делать, они будут доверять себе и своим суждениям, а не поддаваться требованиям, существующим вне их самих. Говоря коротко, Роджерс полагал, что воспитание детей с безусловным позитивным вниманием обеспечивает основу для их становления как полноценно функционирующих взрослых. Безусловное позитивное внимание к себе раскрывает естественную тенденцию к самоактуализации, присутствующую в каждом человеке.

Переживание угрозы и процесс защиты

Роджерс утверждал, что по большей части поведение человека согласуется с его Я-концепцией. Другими словами, человек стремится сохранить состояние согласованности самовосприятия и переживания. Отсюда следует логический вывод, что переживания, находящиеся в соответствии с Я-концепцией человека и его условиями ценности, могут сознаваться и точно восприниматься. И наоборот, переживания, находящиеся в конфликте с Я и его условиями ценности, образуют угрозу Я-концепции; они не допускаются к осознанию и точному восприятию. Следует отметить, что человеческая концепция себя является критерием, по которому переживания сравниваются и либо символизируются в осознании, либо символизация отрицается.

Предположим, родители убедили молодого человека в том, что вступать в половые отношения до брака – грех. Однако посещая колледж, он обнаружил установки и ценности, которые одобряют близкие отношения, особенно если между людьми существует настоящая любовь. Он остается верным привитым ему ценностям, но почти готов жениться на женщине, для которой близость не является нравственной дилеммой при условии, что она и молодой человек чувствуют глубокую привязанность друг к другу. Он уступает, но на эмоциональном уровне эти переживания для него весьма мучительны. По Роджерсу, этот опыт является прямым насилием над его образом себя – он считает, что подобное поведение для него безнравственно и совершенно не согласуется с тем, какой он есть в действительности. Следовательно, половые отношения при таких обстоятельствах представляют для него угрозу. Они просто не вписываются в его Я-концепцию.

В теории Роджерса угроза существует, когда люди осознают несоответствие между Я-концепцией (и связанными с ней условиями ценности) и каким-то аспектом наличного переживания. Переживания, не соответствующие Я-концепции, воспринимаются как угрожающие; они не допускаются к осознанию, поскольку в противном случае личность индивида не будет единым целым. Так, если человек считает себя честным, но совершит какой-то нечестный поступок, он будет ощущать угрозу. В предыдущем примере молодой человек, считающий, что не следует вступать в близкие отношения до брака, но все же сделавший это, также находится в состоянии угрозы. Реакцией человека на состояние несоответствия Я-концепции обычно бывает напряжение, замешательство и чувство вины.

Несоответствие между Я и переживанием не всегда воспринимается на сознательном уровне. Роджерс постулирует, что весьма вероятна ситуация, когда человек чувствует угрозу, не сознавая этого. Когда существует несоответствие между Я-концепцией и переживанием, и человек не сознает этого, он потенциально уязвим для тревоги и личностных расстройств. Тревога, таким образом, является эмоциональной реакцией на угрозу, которая сигнализирует, что организованная структура Я испытывает опасность дезорганизации, если несоответствие между ней и угрожающим переживанием достигнет осознания. Тревожный человек – это человек, который смутно сознает, что признание или символизация определенных переживаний приведет к радикальному изменению его теперешнего образа себя. Таким образом, осознание глубокого чувства агрессии и враждебности потребует значительной реорганизации Я-концепции человека, который считает себя любящим и мягким. Этот человек будет испытывать тревогу всякий раз, когда почувствует и осознает свои гнев и враждебность.

По Роджерсу, если человеку долгое время ничто не угрожает, он открыт для переживаний и ему не нужно защищаться. Однако, когда он сознает или ощущает на подсознательном уровне, что переживание не согласуется с Я-концепцией, возникает угроза, за которой, в свою очередь, следует защитная реакция. Роджерс определил защиту как поведенческую реакцию организма на угрозу, главная цель которой – сохранить целостность структуры Я: "Эта цель достигается осознанным искажением переживания в сознании, чтобы уменьшить несоответствие между переживанием и структурой Я, или отрицанием любого переживания, и, таким образом, любой угрозы для Я" (Rogers, 1959, p. 204-205). Иначе говоря, защита усиливает самоуважение человека и защищает его от надвигающейся опасности угрожающих переживаний.

Механизмы защиты. Роджерс предложил только два механизма защиты, которые используются для сведения к минимуму осознания несоответствия внутри Я или между Я и переживанием: искажение восприятия и отрицание. Следует отметить, что угрожающее переживание, по Роджерсу, не допускается к символизации в сознании не потому, что оно "грешно" или противоречит нравственным нормам, как полагал Фрейд. Его символизация в сознании отрицается, потому что оно несовместимо со структурой Я. Следовательно, защитное поведение сохраняет существующую структуру Я и не позволяет человеку потерять самоуважение.

Искажение восприятия имеет место, когда несоответствующее переживание допускается в сознание, но только в форме, которая делает его совместимым с каким-то аспектом образа себя человека. Предположим, студент колледжа считает себя способным человеком, но вдруг получает, совершенно заслуженно, двойку на экзамене. Он может сохранить свою Я-концепцию, исказив символизированную концептуализацию этой неудачи объяснением: "Профессор несправедливо ставит оценки" или "Мне не повезло". Роджерс иногда объясняет такое выборочное восприятие, или искажение, как рационализацию. В этом примере переживание воспринимается сознанием, но его истинный смысл остается непонятым. В случае отрицания, менее часто встречаемой защитной реакции, человек сохраняет целостность структуры своего Я, полностью уходя от осознания угрожающих переживаний. Фактически отрицание встречается всякий раз, когда человек отказывается признаться себе, что переживание в принципе имело место. Примером, знакомым многим по курсовым экзаменам, является студент, который неоднократно "заваливал" промежуточные экзамены, но появляется утром перед заключительным экзаменом и просит, чтобы ему зачли курс. Студент отрицает очевидность того, что чисто математически нельзя зачесть ему курс, так как это не сочетается с его Я-концепцией. Ясно, что если отрицание доведено до крайности, могут иметь место психологические последствия более тяжелые, чем несданный экзамен. Роджерс указывал, что отрицание может привести к паранойе, бреду и ко множеству других психических расстройств.

Психические расстройства и психопатология

До сих пор в нашем освещении теории личности Роджерса мы описывали понятия, применяемые в большей или меньшей степени к каждому. Даже самый психически здоровый человек иногда сталкивается с переживанием, которое угрожает его Я-концепции, и бывает вынужден ложно истолковать или отрицать переживание. Аналогично, большинство людей обладают адекватной защитой, позволяющей справляться с умеренным уровнем тревоги и поступать так, чтобы свести ее к минимуму. Однако, когда переживания совершенно не согласуются со структурой Я, или когда несогласующиеся переживания часто встречаются, человек испытывает сильную тревогу, которая может серьезно нарушить повседневный порядок. Человека в таком состоянии обычно называют "невротиком" (хотя сам Роджерс избегал использовать подобные диагностические ярлыки). В подобных случаях уровень внутреннего дискомфорта человека таков, что он, вероятно, нуждается в помощи психотерапевта. Тем не менее, защита невротика все же отчасти может предотвратить символизацию угрожающих переживаний в сознании. В результате структура Я невротика остается почти невредимой, однако такой человек не может сознательно оценить неустойчивость своего состояния; он очень уязвим в психологическом смысле.

По Роджерсу, если между Я и текущими переживаниями существует значительное несоответствие, то защита Я может стать неэффективной. В таком "беззащитном" состоянии несоответствующие переживания точно символизируются в сознании, и Я-концепция человека разрушается. Таким образом, личностные расстройства и психопатология появляются, когда Я не может защитить себя от натиска угрожающих переживаний. Людей с такими расстройствами обычно называют "психотиками". Их поведение для объективного наблюдателя кажется странным, нелогичным или "безумным". Роджерс полагал, что психотическое поведение часто соответствует отрицаемым аспектам переживания, а не Я-концепции. Например, человек, который строго контролирует агрессивные импульсы, отрицая, что они являются частью его образа себя, может вести себя явно угрожающе по отношению к тем, с кем сталкивается в реальности в психотическом состоянии. Иррациональное и саморазрушительное поведение часто связано с психозом.

Роджерс предположил, что личностные расстройства могут проявляться либо неожиданно, либо постепенно на протяжении большого периода времени. В любом случае, как только появляется серьезное несоответствие между Я и переживанием, защита человека перестает работать адекватно, и ранее целостная структура Я разрушается. Когда это происходит, человек становится крайне уязвимым для тревоги и угрозы и ведет себя непонятно не только для других, но и для самого себя. Фактически Роджерс считал расстройства поведения результатом несоответствия между Я и переживанием. Значительность несоответствия между сознаваемым Я и переживанием определяет тяжесть психологической дезадаптации.