Глава 16. Права "Животных"

В последнее время становится все более модным расширять понятие прав, включая туда не только человека, но и животных, а затем утверждать, что поскольку животные обладают всеми правами человека, то, следовательно, недопустимо – то есть, ни один человек не имеет такого права, – убивать или поедать животных.

Разумеется, такая позиция сталкивается с множеством затруднений, в том числе при выработке некоего критерия по поводу того, какие животные или живые существа входят в сферу действия прав, а какие остаются за пределами этой сферы. (Далеко не все теоретики, например, готовы заходить так далеко, как Альберт Швейцер, и отрицать за кем-либо право раздавить таракана. А если бы теорию еще расширить, включая не только живые существа, наделенные сознанием, но все живые существа, такие как бактерии либо растения, то человеческой расе оставалось бы только быстро вымереть.)

Однако фундаментальный изъян теории прав животных является более глубоким и всеобъемлющим. Так как утверждается, что права человека понимаются не просто как эмотивные; индивиды обладают правами не потому, что мы «ощущаем», что они должны обладать, а благодаря рациональному постижению природы человека и Вселенной. Иначе можно сказать, человек обладает правами, потому что это естественные права. Они укоренены в самой природе человека: в способности отдельного человека делать осознанный выбор, в необходимости для человека использовать свой ум и энергию для реализации целей и ценностей, для изучения окружающего мира, для осуществления своих задач ради выживания и процветания, в его способности и потребности вступать в коммуникацию и взаимодействовать с другими человеческими существами и участвовать в разделении труда. Короче говоря, человек является рациональным и социальным животным. Никакое другое животное или живое существо не обладает способностью рационально рассуждать, делать сознательный выбор, подвергать преобразованию окружающую среду ради собственного процветания либо сознательно сотрудничать в рамках общества и разделения труда.

Таким образом, хотя естественные права, как мы подчеркивали, являются абсолютными, имеется один аспект, в котором они являются относительными: они относятся к биологическому виду человек. Основанная на правах этика, предназначенная для человечества, означает именно это: для всех людей, независимо от расы, вероисповедания, цвета кожи или пола, но только для биологического вида человек. Библейское повествование уловило самую суть, утверждая, что человеку было «дано» – или, с точки зрения естественного закона мы можем сказать «человек имеет» – господство над всеми живыми существами на Земле. Естественный закон с необходимостью является видоспецифическим.

Более того, можно понять, что концепция этики, зависящей от вида (species ethic), является частью природы мира, если рассмотреть действия других биологических видов в природе. Не только ради шутки укажем на то, что животные, в конце концов, не соблюдают «права» других животных; таково условие существования мира и всех естественных организмов, что они выживают, поедая другие живые существа. Межвидовое выживание зависит от зубов и когтей. Разумеется, было бы абсурдом утверждать, что волк является «злым», потому что он существует за счет пожирания и «агрессивности против» ягнят, цыплят и т.д. Волк не является злым существом, которое «осуществляет агрессию против» других живых существ; он просто подчиняется естественному закону собственного выживания. То же самое верно и для человека. Столь же абсурдно утверждать, что люди «осуществляют агрессию против» коров и волков, как утверждать, что волки «осуществляют агрессию против» овец. Далее, если волк нападет на человека и человек его убьет, то было бы абсурдом утверждать, что волк является «злым агрессором» или что волк был «наказан» за свое «преступление». Тем не менее подобные суждения стали бы следствием распространения этики, основанной на естественных правах, на животных. Любую концепцию прав, преступности, агрессии можно применять только к действиям одного человека или группы людей против других человеческих существ.

Как насчет «марсианской» проблемы? Если мы когда-нибудь обнаружим существа с других планет и вступим в контакт, то можно ли утверждать, что они обладают правами человеческих существ? Это будет зависеть от их природы. Если бы наши гипотетические «марсиане» оказались похожими на человеческие существа – сознательными, рациональными, способными вступать в коммуникацию с нами и участвовать в разделении труда, тогда, вероятно, они тоже обладали бы правами, которые распространяются только на людей-«землян».

Однако допустим, с другой стороны, что марсиане к тому же наделены характеристиками и природой легендарного вампира и могут существовать только питаясь человеческой кровью. В таком случае, независимо от их интеллекта, марсиане стали бы нашими смертельными врагами и мы не могли бы полагать, что они наделены человеческими правами. Смертельные враги, опять же, не потому что они является злобными агрессорами, а из-за нужд и требований своей природы, которые неизбежно входят в противоречие с нашими.

Действительно, имеется суровая справедливость в популярной остроте: «мы признаем права животных, как только они обратятся с прошением об этом». Тот факт, что животные, очевидно, не могут обратиться с прошением по поводу своих «прав», является частью их природы и частью доводов относительно того, почему они, несомненно, не равноценны человеческим существам и не обладают такими же правами. А если поступит возражение, что младенцы также не могут обратиться с прошением, то ответ, разумеется, состоит в том, что младенцы в будущем станут взрослыми людьми, тогда как животным это, очевидно, не суждено.