Глава 8 отсроченные реакции на травматический стресс

Кто знает, ради чего жить, выдержит любое как...

Ф. Ницше

Вопросы, рассматриваемые в главе:

Психическая травма.

Травматический опыт.

Посттравматическое стрессовое расстройство.

Суицидальное поведение. Реакции горя.

Психосоматические реакции.

В этой главе мы переходим к рассмотрению отсрочен­ных последствий травматического стресса. То есть тех его проявлений, которые могут возникнуть не сразу после сильной стрессовой ситуации и беспокоить человека в те­чение многих лет.

Существует множество факторов, от которых зависит возникновение отсроченных реакций на стрессовую, трав­матическую ситуацию. Это факторы, связанные с самой ситуацией, а также факторы, связанные с индивидуальны­ми психическими и физиологическими характеристиками человека, пережившего ее.

Отсроченными реакциями на сильную стрессовую ситуацию мы будем называть комплексы изменений в эмо­циональной, психической сфере, изменениях в поведении, воз­никающих после получения человеком психической травмы.

Психическая травма – следствие травматического стрессогенного воздействия; она предполагает крайнюю (экстремальную) степень стрессогенности фактора, разру­шающего систему индивидуальных личностных защит, приводящее к глубинным нарушениям (от психологичес­ких до биологических) целостной системы функциониро­вания практически любого человека (Лазебная, 2003).

Травматический опыт невозможно уложить в повсед­невные алгоритмы поведения человека. Речь идет о ситу­ациях, в которых была угроза жизни, безопасности (физической, психологической) человека, были затрону­ты базовые инстинкты человека: инстинкт самосохране­ния, инстинкт сохранения рода.

Описаны случаи, когда во время землетрясения люди вы­прыгивали из окон верхних этажей зданий, случаи, когда отцы в первую очередь спасали себя и забывали о своих детях. Од­нако эти действия не являлись преднамеренными, а обуслов­ливались инстинктом самосохранения (Кекелидзе, 2004).

Принятие всей ситуации сразу в этих случаях для пси­хики разрушительно. Механизм вытеснения, как одна из мощных психологических защит, дозированно дает пси­хике симптом за симптомом, напоминая о случившемся.

Отсроченные реакции – реакции, которые происходят не в момент сильного стресса, а когда ситуация сама по себе уже завершена (произошло ограбление, изнасилова­ние, ветеран вернулся из зоны боевых действий и т.д.), но психологически для человека она не закончена. Такие ре­акции возникают на фоне общего благополучия спустя продолжительное время после события.

Психологическая травма – «душевная рана», которая «болит», беспокоит, приносит дискомфорт, ухудшает каче­ство жизни, приносит страдание человеку и окружающим его близким людям. Как и любая рана, психологическая травма может быть различной степени выраженности, и, соответственно, «лечение» будет разным.

Иногда рана постепенно затягивается сама по себе и «больное место» «заживает» естественным путем. Суще­ствует определенная последовательность этапов пережи­вания, приводящая психику к восстановлению. В этих случаях происходит отреагирование, осмысление, приня­тие человеком случившегося, не как травматического, но как жизненного опыта, как части своей биографии.

Этиология (причины). Общими условиями развития травматического стресса являются следующие:

человек воспринимал ситуацию как невозможную;

человек не мог эффективно противодействовать си­туации (бороться или бежать);

человек не мог эмоционально разряжать энергию (был в состоянии оцепенения);

присутствие в жизни человека ранее неразрешенных травматических ситуаций.

Девушка, находившаяся в аквапарке «Трансвааль-парк» в момент его обрушения (Москва, февраль 2004 г.), физичес­ки не пострадала, из обрушившегося здания выбралась само­стоятельно, остался жив и брат, находившийся с ней в момент происшествия. Однако, увидев репортажи о событиях в Беслане (сентябрь 2004 г.), она резко почувствовала себя хуже.

Предрасполагающим фактором к получению психи­ческой травмы может стать физиологическое состояние в момент получения травмы, особенно физическое пере­утомление на фоне нарушения режима сна и приема пищи.

К условиям возникновения эмоциональных нарушений относится также отсутствие социальной поддержки, тес­ных эмоциональных связей с окружающими людьми (дру­зьями, членами семьи, сослуживцами) (см. табл. 6).

Имеет значение также и предварительная оценка лично­стью ситуации. Более интенсивной и длительной оказыва­ется реакция на антропогенные (социальные) катастрофы, где имеет место человеческий фактор (террористический акт, военные действия, изнасилование), чем на природные катастрофы.

Катастрофические последствия природных ЧС постра­давшими расцениваются как «воля всевышнего», и если возникает чувство собственной вины в связи с происшед­шим, то она чаще всего связывается с тем, что не были приняты меры по обеспечению безопасности. При антро­погенных катастрофах у пострадавших появляется чувство ярости и агрессивность, которые могут быть направлены на лиц, которых считают виновниками происшествия (Кекелидзе, 2004).

Таблица 6

Факторы, влияющие на степень воздействия на человека

в сильной стрессовой ситуации

Условно можно выделить два пути развития ситуации после очень сильного стресса.

человек приобрел травматический опыт, признался себе в этом (!) и постепенно проживает его, вырабатывая более или менее конструктивные способы совладания с ним;

человек приобрел травматический опыт, но лично­стное отношение к происшествию отсутствует (случай­ность, закономерность, знак свыше), постарался «забыть» его, вытеснил его из сознания, запустив неконструктивные способы совладания с проявлением симптомов отсрочен­ных стрессовых реакций.

Любая отсроченная реакция на травму – нормальная. В одном случае, человек постепенно проживает ситуацию самостоятельно; в другом самостоятельно он сделать это­го не может. В любом из этих случаев страдания и сильных душевных переживаний не избежать.

Стратегии поведения. Специалисты различают несколь­ко стратегий поведения людей, переживших психическую травму.

Пострадавшие, преследуемые навязчивыми воспоми­наниями и мыслями о травме, по прошествии времени, начинают организовывать свою жизнь таким образом, что­бы вытеснить, избежать воспоминаний и эмоций, которые ими провоцируются. Избегание может принимать разные формы – например, уход от напоминаний о событии, зло­употребление наркотиками или алкоголем, чтобы заглу­шить осознание сильного внутреннего дискомфорта.

Исследование, проведенное учеными из Нью-Йоркской ме­дицинской академии и опубликованное в Американском журна­ле эпидемиологии

Исследователи задавали вопросы о привычках, касающих­ся потребления психоактивных веществ до и после 11 сентяб­ря 2001 г.

Среди тех, кто курил, примерно 10 % ответили, что стали курить больше.

Среди тех, кто принимал алкоголь, более 20 % ответили, что стали пить больше.

В результатах исследования не обнаружено каких-либо расовых или этнических различий, но большей склонностью к увеличению потребления психоактивных веществ отлича­лись те люди, которые были старше 65 лет, имели низкий уро­вень доходов, были разведены или одиноки.

В поведении людей, перенесших психическую травму, часто наблюдается неосознанное стремление к повторно­му переживанию травматических событий. Этот поведен­ческий механизм проявляется в том, что неосознанно человек стремится к участию в ситуациях, сходных с на­чальным травматическим событием в целом или каким-то его аспектом. Этот феномен называется компулъсивным поведением и наблюдается практически при всех видах травматизации.

Ветераны боевых действий становятся наемниками. Жен­щины, подвергшиеся насилию, вступают в болезненные для них отношения с мужчинами, которые с ними плохо обраща­ются. Люди, перенесшие в детстве ситуацию сексуального домогательства, повзрослев, занимаются проституцией.

Многие пострадавшие, особенно дети, перенесшие трав­му, склонны обвинять в случившемся самих себя. Взятие частичной ответственности на себя в этом случае позволяет компенсировать чувства беспомощности и уязвимости.

Жертвы сексуального насилия, обвиняющие в случившем­ся себя, имеют лучший прогноз восстановления, чем те, кто не принимает на себя ответственности.

Более конструктивные стратегии борьбы с пережитой травмой следующие:

попытка избавить от несчастья других: среди американских полицейских довольно много людей, пострадавших в детстве от насилия;

поиск защитника: чаще это женщины, с которыми плохо обращались в дет­стве. Они склонны к очень сильной привязанности и зависи­мости от своих мужей (не могут ни на день с ними расстаться, не могут заснуть одни и пр.);

кооперация: вступление в общественную организацию, объединение с людьми, пережившими похожую ситуацию (общества ветера­нов, общества обманутых вкладчиков, жертв насилия в семье, выздоравливающих наркоманов и т.п.).

Вышеописанные стратегии поведения не отменяют об­щей динамики переживания травматической ситуации.