Вопрос 3. Методы психодиагностики самосознания
В области психодиагностики самосознания используются основные традиционные и вновь разрабатываемые классы методик: стандартизованные самоотчеты в форме описаний и самоописаний (тест-опросники, списки дескрипторов, шкальные техники), свободные самоописания с последующей контент-аналитической обработкой, идеографические методики типа репертуарных решеток, проективные техники, включая подкласс рефрактивных техник.
В соответствующем разделе руководства А. Анастази аннотируются как наиболее употребительные четыре диагностические методики: 1) контрольный список прилагательных Г. Гоха, 2) Q-классификация В. Стефенсона, 3) семантический дифференциал Ч. Осгуда, 4) тест ролевых конструктов Г. Келли (Анастази А., 1982, т. 2).
Перечень методик в руководстве Р. Уайли гораздо шире и включает около двух десятков методик и диагностических техник (Wylie R., 1974). В несколько раз больше конкретных методик, в том числе и используемых, исключительно в исследовательских целях, приводится в? книге Р. Бурнса (Burns R., 1979).
Отечественные исследования в области психодиагностики самопознания пока малочисленны. Результаты некоторых из них, принадлежащих авторам данной книги, приведены в последующих параграфах данной главы.
Наиболее удобным для читателя было бы изложение психодиагностических методик в соответствии с расчленениями в предмете психодиагностики. Так изложен материал в руководстве Р. Уайли: она различает методы, направленные в основном на анализ глобального самоотношения, и методы, направленные на более специальные измерения «Я-концепции», а также методы, ориентированные на «феноменальное Я», и методы, ориентированные на неосознанное, «нефеноменальное Я». Однако такое изложение материала в применении к теоретическим положениям относительно строения самосознания, сформулированным выше, крайне затруднительно, так как методики создавались исходя из иных теоретических предпосылок, многие из них многомерны, часто нет надежных оснований для их теоретической переинтерпретации. Поэтому в изложении материала мы будем придерживаться методического принципа и охарактеризуем типы методик применительно к анализу самосознания, в некоторых случаях иллюстрируя их данными о наиболее популярных методиках.
Стандартизованные самоотчеты. К этому типу методик относятся-прежде всего тест-опросники, состоящие из более или 'менее развернутых утверждений, касающихся отношения испытуемого к самому себе в различных жизненных сферах; чувств, мыслей относительно тех или иных событий или обстоятельств в жизни субъекта; поведенческих проявлений; взаимоотношений с другими людьми. Способ ответа широко варьирует в различных опросниках: используется двух-, трех-, четырех-, пяти-, семиальтернативиый выбор, вербальное или невербальное согласие. Ниже аннотированные опросники относятся к числу наиболее популярных.
Шкала «Я-концепции» Теннесси (The Tennesee Self Concept
Scale — Fitts W., 1965) — опросник, предназначенный для подростков (с 12 лет) и взрослых. Содержит 90 пунктов на анализ «Я-концепции» и 10 пунктов шкалы лжи. Используется пятишаговая шкала ответов от «полностью согласен» до «абсолютно не согласен». Пункты опросника отбирались с помощью экспертов — клинических психологов. Требовалось согласие семи экспертов в отнесении каждого утверждения к определенным строке и столбцу. По строкам были представлены 1) самокритичность, 2) самоудовлетворенность, 3) поведение; по столбцам: 1) «физическое Я», 2) «моральное Я», 3) «личностное Я», 4) «семейное Я», 5) «социальное Я». Расчет показателей для строк и столбцов дает восемь индексов теста. Дополнительно вычисляются два индекса: 1) вариабельности — как меры согласованности восприятия себя в различных областях; 2) распределения — как меры расположения субъектом своих ответов по пятишаговой шкале. Выбор в основном средних значений (низкий индекс распределения) говорит о большом включении защитных процессов, выбор лишь крайних значений может свидетельствовать о шизофрении.
Существует консультативная (упрощенная) и клиническая формы опросника. Ретестовая надежность для клинической формы колеблется от 0,75 до 0,92 для разных шкал. Факторная структура опросника недостаточно ясна. Данные по валидности в основном строятся на сравнении показателей пациентов психиатрических клиник, алкоголиков, деликвентов с показателями обычных испытуемых и в целом свидетельствуют в пользу опросника (Burns R., 1979).
Как показывает описание опросника, с его помощью можно выявить глобальное самоотношение (самоудовлетворенность) и специфические формы самоотношения к своему телу, к себе как моральному субъекту, к себе как к члену семьи и т. д. Опросник также позволяет дать дифференцированное заключение о самоотношении в отличие от содержательного аспекта «Я-концепции» (самоидентичности и дифференцирующие характеристики). По-видимому, целесообразна адаптация опросника для отечественных популяций.
Шкала детской «Я-концепции» Пирса-Харриса. (Piers-Harris Children's Selt Concept Scale — Piers E., Harris D., 1964) — популярный в США опросник, составленный из 80 простых утверждений относительно своего «Я» или тех или иных ситуаций и обстоятельств, связанных с самоотношением. Предназначен для детей в возрасте от 8 до 16 лет. Пункты опросника основаны на коллекции детских утверждений относительно того, что детям в себе нравится, а что не нравится, собранной А. Джерсильдом. (цит. по: Wylie P., 1974, р. 174). В опросник вошли пункты, различающие испытуемых с высоким и низким суммарным баллом, на которые по крайней мере 50% испытуемых с высоким суммарным баллом отвечали в ожидаемом направлении и соотношение ответов «да — нет» по которым не превышало 90 к 10. Опросник содержит равное число позитивных и негативных формулировок. Первые 15 утверждений приведены ниже.
-
Мои товарищи смеются надо мной.
-
Я счастливый человек.
-
Мне трудно знакомиться.
-
Я всегда грустный.
-
Я умный.
-
Я стеснительный.
-
Я нервничаю, когда меня вызывают к доске.
-
Моя внешность раздражает меня.
-
Когда я вырасту, я буду значительным человеком.
-
Я волнуюсь, когда у меня контрольная в школе.
-
Я непопулярен.
12. В школе я хорошо себя веду.
13. Когда что-нибудь не так, то это моя вина.
14. Я приношу неприятности моей семье.
15. Я сильный.
По данным обзора Р. Уайли, шкала обладает удовлетворительной одномоментной (от 0,78 до 0,93) и ретестовой (0,77) надежностью. Хотя и предполагалось, что шкала измеряет глобальное самоотношение, факторный анализ не выделил генерального фактора. Были получены 10 факторов, из которых 6 были интерпретированы. Существуют некоторые данные в пользу конструктной валидности. Так, например, показатель по шкале коррелирует с восприятием испытуемых обоих родителей как любящих в противоположность отвергающим; дети, находящиеся в клинике, демонстрируют значимо меньшие показатели по-шкале, чем здоровые. В то же время многие данные противоречивы (Wyiie R., 1974).
Шкала самоуважения Розенберга (Rosenberg's Self — Esteem Scale — Rosenberg M, 1965) — опросник для подростков, выявляющий глобальное самоотношение. Состоит из 10 утверждений.
-
Я чувствую, что я достойный человек, по крайней мере, не менее чем другие.
-
Я всегда склонен чувствовать себя неудачником.
-
Мне кажется, у меня есть ряд хороших качеств.
-
Я способен кое-что делать не хуже, чем большинство.
-
Мне кажется, что мне особенно нечем гордиться.
-
Я к себе хорошо отношусь.
-
В целом я удовлетворен собой.
-
Мне бы хотелось больше уважать себя.
9. Иногда я ясно чувствую свою бесполезность.
10. Иногда я думаю, что я во всем нехорош.
Опросник предполагает 4 градации ответов: «полностью согласен», «согласен», «не согласен», «абсолютно не согласен».
Опросник создавался и использовался как одномерный, хотя проведенный позднее факторный анализ выявил два независимых фактора: самоунижение и самоуважение (Kaplan H., Рокоту А., 1969). Самоуважение существует и в отсутствие самоунижения, и наряду с ним, в последнем случае оно выступает в защитной функции.
Опросник обладает хорошей надежностью и конструктной валидностью. Показатели по опроснику связаны с депрессивным состоянием, тревожностью и психосоматическими симптомами, активностью в общении, лидерством, чувством межличностной безопасности, отношением к испытуемому его родителей.
В целом, несмотря на методологическую критику опросников, они остаются основным инструментом в исследованиях «Я-концепции»; постоянно создаются новые опросники для специфических целей и популяций. Многие проблемы, связанные с использованием опросников для анализа «Я-концепции», и прежде всего проблемы конструктной валидности, еще ждут своей разработки (Fleming J., Courtney В., 1984).
Контрольные списки также являются разновидностью стандартизованного самоотчета. От опросников их отличает краткость пунктов» вплоть до отдельных прилагательных. Наиболее известен контрольный список прилагательных Г. Гоха (Gough H., 1960). Список содержит 300 личностных прилагательных, расположенных в алфавитном порядке. Испытуемый инструктируется выбрать те из них, которые соответствуют объекту. Список создавался не как инструмент для диагностики «Я-концепции», но получил распространение и в этом последнем случае. Содержит 24 шкалы, 15 из котррых соответствуют перечню потребностей Г. Мюррея, а 9 получены эмпирически. К последним относятся: 1) общее число выбранных прилагательных, 2)защищаемость, 3)саморасположенность, 4)нерасположенность к себе, 5)самоконфиденциальность, 6) самоконтроль, 7) лабильность, 8) личностная приспособленность, 9) готовность к консультированию.
Контрольный список, таким образом, также предусматривает измерение глобального самоотношения, причем независимо от его позитивного и негативного полюса («саморасположенность» и «самонерас-положенность»), Существенно наличие шкал «защищаемости» н «самоконфиденциальности». Последняя отражает, вероятно, измерение самоотношения, названное нами «близость к себе — самоинтерес».
На русской лексике начало разработки подобного списка, получившего название «личностного семантического дифференциала», заложено работами А. Г. Шмелева (1983).
Списки — относительно удобные диагностические инструменты в смысле простоты применения и обработки, однако они обладают рядом недостатков. Во-первых, они навязывают субъекту оценку по параметрам, которые, возможно, не являются значимыми для его «Я-кон-цепции», но по которым грамотный человек в принципе может дать оценку. В результате может возникать некоторое «фантомное» само-еписание. Во-вторых, вынесение категорических суждений относительно значимых для субъекта личностных параметров наталкивается на внутреннее сопротивление. Так, например, сказать «да» или «нет» относительно дескрипторов смелый, добрый, правдивый, отзывчивый и т. п. для некоторых людей довольно сложно и в силу социальной нормы скромности, и в силу неясности обстоятельств проявления этих качеств, так сказать, неясности жизненной цены проявления этих качеств. В-третьих, как показано уже в исследованиях Ч. Осгуда и его коллег, значения слов обладают помимо предметного, деннотатив-ного также и аффективным, коннотативным значением. Самоописания на основе выбора прилагательных, таким образом, оказываются связанными с самоотношением и не вполне ясно, какой именно аспект (знание о себе или отношение к себе) в большей мере они выявляют.
Все эти недостатки приводят к тому, что семантическая структура самоописания (и описания других) с помощью прилагательных оказывается неустойчивой при расщеплении выборки пополам и факторизации каждой половины данных отдельно (см., напр.: Шмелев А. Г., 1983).
Шкальная техника, примером которой является семантический дифференциал (Osgood С, Suci С, Tannenbaum P., 1957), также применяется при анализе «Я-концепции», и прежде всего самоотношения. Существует достаточно полная отечественная литература, посвященная теории и методу Ч. Осгуда (Петренко В. Ф., 1983). Разработан отечественный вариант семантического дифференциала применительно к задачам психодиагностики в психиатрической клинике (Ба-жин Е. Ф., Голынкина Е. А., Эткинд А. М„ 1983).
Нестандартизованные самоотчеты. Поскольку «Я-концепция» так или иначе проявляется в любом развернутом самоописании (в дневниковых записях, в нестандартизованных ответах на вопросы анкеты или интервью, в письмах и т. д.), появляется возможность применить к некоторой совокупности текстов процедуру контент-анализа. На этом основана, в частности, ниже аннотируемая методика.
Тест двадцати утверждений на самоотношение (Twenty statements self attitude Test - Kunn M., McPartland Т., 1954)2 - техника, основанная на использовании нестандартизованного самоописания с последующим контент-анализом. Испытуемого просят в течение 12 м дать 20 различных ответов на вопрос, обращенный к самому себе: «Кто я такой?» Испытуемый также инструктируется давать ответы в том порядке, в котором они спонтанно возникают, и не заботится о последовательности, грамматике и логике. Анализ данных исследований позволил выделить ряд категорий, которые впоследствии использовались в контент-анализе: социальные группы (пол, возраст, национальность, религия, профессия), идеологические убеждения (философские, религиозные, политические и моральные высказывания), интересы и увлечения, стремления и цели, самооценки.
Общая тенденция состоит в том, что «присоединяющие» утверждения, в которых фиксируется принадлежность испытуемого к той или иной категории людей («студент», «сын», «мужчина»), выносятся раньше, чем «дифференцирующие» (указывающие специфический признак — «слишком толстый», «неудачливый человек»). Наиболее частые категории, обнаруженные на больших выборках в зарубежных исследованиях: профессиональная идентичность, семейная роль и статус, супружеская роль и статус, религиозная идентичность, пол и возраст. В ответах довольно отчетливо прослеживаются социологические закономерности: так, возраст чаще упоминают молодые и пожилые люди, женщины чаще упоминают свой семейный статус, мужчины — половую принадлежность и т. д. В то же время психологические закономерности, лежащие в основе ответов на вопрос теста, до сих пор недостаточно ясны. Обычно делается предположение, что порядок называния категорий соответствует выраженности и значимости соответствующих признаков, т. е. структуре самоидентичностей, однако этот тезис не является доказанным. Вполне возможны влияния со стороны стереотипов заполнения официальных анкет и учетных карточек или со стороны защитных стратегий, при которых наиболее значимое отодвигается «на потом».
Диагностическое использование приема 20 утверждений нуждается в выявлении социокультурных норм, специфицированных по возрасту и полу, в решении теоретических и методических проблем кодировки ответов. Уже показано, что ответы детей отличаются от ответов взрослых: первые чаще определяют себя через свои ситуативные и частные проявления. Ясно также, что в этнически однородном обществе ответы, касающиеся расы и национальности, будут встречаться реже, чем в этнически разнородном. Необходимо также различать ответы, касающиеся самоидентичности в рамках индивидного уровня самосознания (т. е. отражающие принадлежность к таким группам, к которым невозможно не принадлежать, живя в обществе, — половую, возрастную, национальную, семейную) и ответы, касающиеся личностной самоидентичности. Последняя отражает принадлежность испытуемого к группам людей, членство в которых есть результат либо собственного выбора, самоопределения, либо специфических обстоятельств жизни, либо результат специфической самооценки (мыслитель, защитник окружающей среды, неудачник, фантазер и т. д.). Личностная самоидентичность, таким образом, смыкается с наиболее значимыми измерениями дифференцирующей составляющей «Я-образа». Нерешенность указанных теоретических и методических вопросов затрудняет использование приема 20 утверждений. Без знания социокультурных и половозрастных норм информативными оказываются лишь крайние, наиболее нетипичные случаи, как например указание только своих недостатков или указание только своих индивидных идентнчностей.
Оценивая стандартизованные самоотчеты с применением контент-анализа в целом, надо отметить, что основное их достоинство по сравнению со стандартизованными самоотчетами состоит в потенциальном богатстве оттенков самоописания и в возможности анализировать самоотношение, выраженное языком самого субъекта, а не навязанным ему языком исследования. Это, однако, является и одним из-ограничений этого метода — субъект с низкими лингвистическими способностями и навыками самоописания оказывается в худшем положении по сравнению с человеком, обладающим богатой лексикой и навыками самоописания для передачи своих переживаний. Эти различия могут затушевывать различия в самоотношении и «Я-концепции» в пелом. С другой стороны, всякий контент-анализ ограничивает возможность учета индивидуального своеобразия испытуемого путем наложения готовой системы категорий, тем самым приближая результаты, полученные этим методом, к тем, которые получаются с помощью стандартизованных самоотчетов. На нестандартизованные самоотчеты также влияет стратегия самоподачи, которая должна учитываться при интерпретации результатов.
Идеографические техники, основанные на использовании психосемантических закономерностей, анализе индивидуальных матриц, при котором пространство самоописания и его содержательные оси не задаются априорно на основе усредненных данных, а выявляются у данного конкретного испытуемого, а результаты интерпретируются не путем соотнесения с «нормой», а относительно других характеристик того же субъекта, также применяются в диагностике «Я-концепции».
Эти методы представлены в гл. 8 данной книги при описании диагностики индивидуального сознания; как можно было видеть, они полностью приложимы и к анализу самосознания, а, именно к дифференцирующей части «Я-концепции». Отметим лишь, что основной трудностью в их применении является необходимость более дифференцированной системы диагностических заключений, основанной на изучении многообразных индивидуальных вариаций, выявляемых этими методами. Если такая исследовательская работа не проделана, то диагностическое значение тех или иных вариантов структур сознания или самосознания выводится из здравого смысла, что, естественно, сводит на нет ценность самой идеографической процедуры.
Использование проективных техник в исследованиях самоотношения и «Я-концепции» в целом вызвано необходимостью редукции влияния стратегий самопрезентации и основано не на психоаналитическом толковании проекции, а скорее на представлениях о проявлении общего свойства нашего отражения действительности — его пристрастности (Леонтьев А. Н., 1975; Рубинштейн С. Л., 1959), которая и проявляется в том, что структура личности, в частности и представление а себе, и самоотношение, может «проецироваться в недостаточно структурированной ситуации» (Соколова Е. Т., 1980). Как правило, проективные показатели используются для анализа трех различных аспектов самоотношения, в той или иной мере ускользающих при анализе прямого самоотчета {Wells L., Marwell G., 1976). Во-первых, речь идет о тех бессознательных компонентах самоотношения, которые предполагают внутриличностные защиты, не допускающие это самоотиошение до сознания, во-вторых, о «незамеченном, непреднамерещшм-хамоотно-шении», которое человек затрудняется- --адекватно вербализовать, в-третьих^о той--«нежелательной» самооценке, которая противоречит социально-приемлемым образцам личности.
Наиболее часто для анализа самоотношения используется экспрес сивная проективная методика рисования человека, разработанная К. Маховер (Machover K-, 1949). Поскольку при интерпретации существует известная неопределенность — относить ли тот или иной аспект рисунка к «Я-концепции» и ее самоотношенческому аспекту или к изобразительной способности человека, — ряд авторов предположили модификацию методики, основанную на последующей оценке рисунка по тем или иным стандартным самооценочным шкалам (Perkins С, Shannon D., 1965). Были выделены графические особенности рисования, имеющие диагностическое значение, такие, как пол, форма частей, пропуск деталей, ориентация рисунка • на листе, последовательность рисования; эти особенности, однако, часто не имеют достаточного теоретического и эмпирического обоснования (Хоментаускас Г. Т., J985).
Тематический апперцептивный тест (Murray H., 1943) также принадлежит к проективным техникам, используемым для анализа «Я-концепции» и самоотношения в частности, Его «использование основано на той идее, что «описание героя отражает представление о себе рас-€казчика> (Mussen P., Porter L., 1959, р. 25).
Известны также попытки использования для анализа самоотношения теста чернильных пятен Роршаха (Spitzer S., 1969), теста незаконченных предложений (Rubin I., 1967).
Одна из наиболее популярных проективных методик — Символические задания на выявление «социального Я» (The Self Social Symbols Tasks — Long В., Ziller R., Henderson R., 1968). Диагностический инструмент представляет собой серию оригинальных символических проективных проб, направленных на измерение самоотношения и самоидентичности.
Разработчики методики исходили из предположения, что физическая дистанция на листе бумаги между кружками, символизирующими «Я», и значимых других может быть интерпретирована как психологическая дистанция, позиция левее других — как переживаемая ценность «Я», позиция выше — как переживаемая «сила» «Я», внутри фигуры, составленной из кружков «других», — как включенность и зависимость, вне — как независимость «Я». Предполагалось также, что невербальные ответы испытуемых менее подвержены влиянию ирреле-вантных измерению «Я-концепции» факторов.
Символические задания соответствуют различным аспектам (измерениям) «Я-концепции».
Самооценка определяется как восприятие субъектом его ценности, значимости в сравнении с другими. Испытуемому на листе бумаги предъявляется строка, состоящая из восьми кружков, и предлагается выбрать кружок для себя и для других людей из окружения испытуемого. Чем левее расположен кружок, означающий себя, тем выше самооценка испытуемого.
Сила определяется как превосходство, равенство или подчиненность в отношении к определенным авторитетным фигурам. Мерой силы является более высокое положение кружка, обозначающего «Я», в сравнении с кружками, обозначающими других. Испытуемому предъявляется кружок, означающий «Я» в окружении полукольца, состоящего из других кружков. Испытуемый должен выбрать из этих кружков тот, который означает другого человека (отца, учителя, начальника).
Индивидуация — переживаемое, мыслимое сходство или отличие от других людей. Испытуемому предъявляется "лист бумаги и размещенными на нем в случайном порядке, кружками, означающими других людей; внизу размещаются два кружка, штриховка одного из них совпадает, а другого не совпадает со штриховкой прочих кружков. Испытуемому предлагается определить, какой из двух лишних кружков означает его «Я».
Социальная заинтересованность — восприятие себя частью группы или отдельным от других. Испытуемому предъявляется лист бумаги •с изображенным на нем треугольником, вершинами которого являются кружки, обозначающие других людей (например, родителей, учителя, друзей). Испытуемый должен разместить кружок, означающий «Я». Если кружок размещается внутри треугольника, испытуемый воспринимает себя как часть целого, если вне — то он воспринимает себя отделенным от социального целого.
Идентификация — включение или не включение себя в «Мы», образованное с конкретным другим. Испытуемому предъявляются горизонтальные ряды кружков, левые крайние из которых обозначают конкретных людей (мать, отца, друга, учителя и т. д.). Испытуемый должен выбрать кружок в каждом ряду, обозначающий его. Чем больше кружков между «Я» и «другим», тем слабее «Мы».
В другом задании испытуемому предлагается нарисовать в любом месте листа два кружка, обозначающих его самого и другого (друга, мать, отца и т. д.). Чем ближе кружки друг к другу, тем больше идентификация с другим человеком.
Эгоцентричность — восприятие себя «фигурой» либо «фоном». Испытуемый располагает кружок, означающий «Я», и кружок, означающий другого, внутри большого круга. Если свой кружок испытуемый располагает ближе к центру, чем кружок другого, это свидетельствует об эгоцентричности.
Сложность— степень дифференцированности «Я-концепции». Испытуемому предлагаются 10 горизонтальных рядов геометрических фигур различной степени сложности. Чем в более «сложном» ряду выбирает для «Я» фигуру испытуемый, тем более сложной является его «Я-концепция».
Простота и оригинальность «символических заданий», возможность их применения на различных контингентах обследуемых (начиная с трехлетних детей и кончая взрослыми) привлекли к этой методике большое внимание. В литературе представлены значительные данные, собранные как авторами методики, так и независимыми от них исследователями, свидетельствующие о надежности и валидности «заданий», хотя и не в равной степени о каждом из них (Wylie R., 1974; Bums R., 1979).
В целом пробы обладают удовлетворительной надежностью. Так, например, ретестовая надежность для подростков достигает по самооценке 0,80, идентификации — 0,78, социальной заинтересованности — 0,84, силе — 0,65, эгоцентричности — 0,58.
Подтверждается в целом конструктная валидность пробы на самооценку (расположение в горизонтальном ряду). Дети располагают «самых лучших» детей слева, а плохих — справа, мать и отца, как правило, также располагают слева, себя в ряду детей дети располагают левее, чем в ряду взрослых. Неиропсихологические пациенты и социальные изоляты располагают себя правее, чем соответственно здоровые дети и социометрические лидеры. Пациенты психиатрических клиник левее себя ставят психиатров, психологов, социальных работников, медсестер, нянечек и других больных.
Индексы «самооценки» и (или) «силы» оказались связанными с широким кругом переменных, включающих расовый статус, социоэномический уровень, старшинство среди детей в семье, школьные успехи, потребность в достижении, популярность и т. д. (всего более двух десятков переменных — см. Wylie R., 1974 р. 196—197). В то же время ряд связей оказался в противоречии с ожиданиями. Есть некоторые данные, подтверждающие валидность и других шкал. Близнецы выбирают значимо реже отличающиеся кружки в пробе на индивидуацию, чем неблизнецы; психиатрические пациенты и дети с эмоциональными нарушениями чаще ставят себя в центральную позицию в пробе на эгоцентричность и т.д.
Ряд индексов («идентификации», «социальной заинтересованности») значимо коррелирует с индексом «самооценки», что, по мнению Р.- Уайли, свидетельствует об отсутствии доказательств дискримина-тивной валидности для шкал внутри теста. Этот факт, однако, может быть интерпретирован и иначе в рамках иных представлений о строении «Я-концепции». Данные по конвергентной и дискриминативной? валидности в отношении к вербальным методикам не вполне ясны: с рядом опросников по самоотношению получены незначимые корреляции, в то же время самооценка оказывается значимо ассоциированной с мерой, основанной на списке прилагательных, а «сила» — с показателями, основанными на семантическом дифференциале.
Авторы «символических проб» привлекали для обоснования методики положения различных психологических теорий, что послужило основанием для обвинений в эклектизме и неразвернутости собственного теоретического фундамента. С нашей точки зрения, «символические пробы» охватывают некоторые существенные аспекты строения-«Я-концепции».
Так, «самооценка» и «сила» отражают, по-видимому, глобальное самоотношение в варианте его выраженности через сравнение с другими. (Обе шкалы коррелируют в пределах от 0,42 до 0,50.) При этом «сила», по-видимому, отражает составляющую, которая выше была названа самоуважением (в отличие от аутосимпатии и близости — самоинтереса). Об этом, в частности, свидетельствует корреляция этого измерения со шкалой «сила» семантического дифференциала.
«Индивидуация», «идентификация», «социальная заинтересованность» отражают, по-видимому, присоединяющую часть «Я-концепции» и в зависимости от конкретной модификации различные самондентич-ности: семейную, с коллективом сверстников, половую и т. д. В рамках такой интерпретации полученные на детях корреляции этих индексов с «самооценкой», отражающей глобальное самоотношение, вполне закономерны: принятие — отвержение родителями, а позднее сверстниками — важнейшие детерминанты детского самоотношения (см., напр.: Samuel S., 1977).
Индекс «сложности» отражает, по-видимому, параметр дифференцирующей образующей «Я-концепции» — интегральное переживание степени своей уникальности как личности.
Оригинальность и простота, доступность и сопоставимость для разных возрастов «символических заданий», возможность межнациональных сравнений с их помощью делают их привлекательными как для исследовательского, так и для практического диагностического .использования. Дело за отечественными исследованиями надежности и ва-лидности, разработкой возрастных, половых и социокультурных стандартов.
В целом, однако, исследование самоотношения с помощью проективных техник сталкивается с целым рядом методических и теоретических проблем.
Первая проблема связана с выбором таких эмпирических индикаторов категорий, которые обеспечивали бы достаточную однозначность и надежность при кодировании индивидуальных протоколов. Большое разнообразие лексического словаря испытуемых, специфика индивидуальной эмоциональной окраски тех или иных слов или выражений, подверженность формальных и содержательных характеристик проективной продукции влиянию экспериментальной ситуации делают процедуру интерпретации протоколов во многом зависимой от опыта и интуиции интерпретатора. Это обстоятельство, вполне допустимое в условиях клинической психодиагностики, оказывается помехой в исследовании. Так, например, С. Спитцер скоррелировал показатели самоотношения (в терминах позитивное — негативное), полученные на основе трех проективных методик: ТАТ, теста Роршаха, теста незаконченных предложений. Из 15 интеркорреляций ни одна не превысила значение 0,16, лишь одна имела уровень значимости свыше 99% и 9 имели уровень значимости ниже 95% (Spitzer S., 1969). Как правило, требование однозначности и надежности приводит к тому, что в качестве параметра «Я-концепции» выбирается глобальное положительное или отрицательное самоотношение, таким образом, содержательные нюансы самоотношения утрачиваются, а результаты оказываются в целом сопоставимыми с теми, которые получаются с помощью вербальных самоотчетов.
Другая трудность использования проективных техник состоит в отсутствии простых и валидных критериев сопоставления проективных показателей самоотношения. Поскольку предполагается, что проективные техники направлены на выявление более глубинных аспектов самоотношения, .то сопоставление их с вербальными методиками не должно давать высоких корреляций. Использовать поведенческие критерии для валидации показателей часто мешает недостаточная изученность опосредованного характера связи между самоотношением и поведением.
Третья трудность использования проективной техники состоит в необходимости специального доказательства, что та или иная часть проективной продукции или ее аспект относятся именно к самоотношению, а не к иным психологическим характеристикам. Особенно остро эта проблема встает при анализе экспериментальной продукции типа рисунка человека или при анализе незаконченных предложений, сформулированных не от первого лица.
И наконец, использование проективных техник наталкивается на теоретическую проблему разработки обоснованной и непротиворечивой системы категорий, которая могла бы быть положена в основу процедуры кодирования проективного содержания.
Рефрактивиыми техниками Дж. Линдсей назвал процедуры, в которых люди производят оценку каких-то своих атрибутов, не осознавая, что они оценивают себя (Lindsey G., 1959). Так, Г. Мейли ссылается на опыты 40—50-х годов К. Хантли, В. Вольфа, С. Эпштейна, в которых для измерения самооценки использовалось предъявление тайком от испытуемых полученных фотографий рук или лица в профиль, записей голоса или образцов почерка (Мейли Г., 1975). В других исследованиях использовались предъявления в стереопаре двух разных изображений людей, одним из которых был сам испытуемый (Ве-loff H., Beloff J., 1959), либо тахистоскопические предъявления собственных фотографий наряду с фотографиями других людей (Rogers A., Walsh Т., 1959).
На наш взгляд, методический прием, используемый рефрактивными техниками, является разновидностью проективной техники, но обладает, по крайней мере, тем достоинством, что облегчает доказательство направленности оценки на самого субъекта.
Известные примеры использования рефрактивных техник относятся, однако, лишь к некоторым аспектам «физического Я» — голосу» внешности, почерку. Однако, можно ли рассматривать непроизвольную оценку этих качеств как выражение общего самоотношения — этот вопрос остается открытым.
Как это явствует из настоящего краткого анализа, все четыре перечисленные группы методов обладают своими достоинствами и недостатками. Методики, основанные на вербальном стандартизованном1 самоотчете, обеспечивают сопоставимость результатов, независимость от опытности экспериментатора и количественный подход, однако апеллируют к более осознанным аспектам самоотношения и потенциально подвержены влиянию стратегий «самопрезентации», кроме того, ограничивают испытуемого наперед заданными рамками подобранных утверждений. Нестандартизованные самоотчеты снимают последнее ограничение, однако гораздо более трудоемки, более трудны для количественной обработки и больше подвержены факторам влияния лингвистических способностей испытуемых. Идеографические методики ставят проблему обоснованности диагностических заключений. Проективные методики в целом устраняют прямое влияние стратегии самопрезентации, однако связаны с рядом проблем интерпретации проективных показателей. «Рефрактивные» техники облегчают интерпретацию «проективной» самооценки, однако оставляют открытым вопрос о широте распространения парциальной оценки какого-либо аспекта «физического Я» на «Я» в целом.
- Вопрос 1. Понятие о психодиагностике.
- Вопрос 2. Психодиагностический метод и психодиагностическое обследование
- Вопрос 3. Психодиагностические задачи
- Вопрос 4. Классификации психодиагностических процедур и их основания
- Тема: Требования к построению и проверке психодиагностических методик
- Вопрос 1. Требования к психодиагностической литературе и методическим материалам.
- Вопрос 2. Валидность и способы ее оценки
- Вопрос 3. Надежность психодиагностических методик.
- Вопрос 4. Требования к организации психодиагностических процедур.
- Требования к пользователям
- Использование методик специалистами-смежниками
- Вопрос 1.
- Вопрос 2. Психодиагностика личностных черт (тест-опросники и субъективное шкалирование)
- Вопрос 3.
- Вопрос 4. Психодиагностика мотивации
- Вопрос 5. Измерение мотивации достижения
- Вопрос 1. Понятие поведенческой диагностики
- Функциональный анализ поведения по Кэнферу
- Определение целевого поведения
- Анализ условий поведения
- Вопрос 2. Схема basic id а. Лазаруса и ее использование в поведенческой диагностике
- Планирование и контроль терапевтических вмешательств
- Методы поведенческой диагностики
- Модель а-в-а
- Вопрос 3. Методы психодиагностики самосознания
- Вопрос 4. Опросник самоотношения
- Вопрос 5. Методы измерения локуса контроля
- Вопрос 1. Общая характеристика диагностики межличностных отношений.
- Вопрос 2. Диагностика межличностных отношений на основе субъективных предпочтений.
- Вопрос 3. Методики косвенной оценки межличностных отношений
- Вопрос 4. Диагностика индивидуальных свойств, влияющих на межличностные отношения.
- Вопрос 5. Методики исследования субъективного отражения межличностных отношений.