6.1. Кинесмко-проксемические паттерны ролевого поведения

В современной психологии отмечается важная роль типичных форм поведения (норм, паттернов, сте­реотипов) в регуляции социальных, социально-психоло­гических процессов, происходящих в обществе. Различ­ные группы нацелены на создание институтов, пропагандирующих определенные качества личности и способы их выражения, в том числе невербальные, эк­спрессивные, которые соответствуют образу жизнеде­ятельности этих групп, социальных страт. Невербаль­ные паттерны ролевого поведения, т. е. устойчивые, взаимообусловленные совокупности элементов невер­бального поведения и проксемики общения, отличаю­щие одно ролевое поведение от другого, выполняют не только социальные функции регуляции, идентифика­ции, стратификации, адаптации, но и социально-психо­логическую функцию демонстрации отношения к само­му себе, принятия себя в данной роли и ожидания определенного поведения от других. В. А. Кузнецова (84) на примере создания образов в кино демонстриру­ет механизм контроля со стороны общества над невер­бальными компонентами ролевого поведения. С их по­мощью, т. е. с помощью социально-маркированных форм поведения, имеющих достаточно очерченный круг значений, общество осуществляет деление его чле­нов на «своих» и «чужих», относит к определенным социальным стратам, фиксирует статусно-ролевую позицию человека. Набор паттернов невербального пове­дения субъектов общения (возможность или невозмож­ность включения в паттерны определенных выражений лица, жестов, поз, прикосновений) указывает на их социокультурную принадлежность, статусно-ролевой репертуар. Социально-маркированные невербальные средства являются, прежде всего, индикаторами поло­возрастного и статусно-ролевого поведения. Социо­культурная разработка невербальных паттернов статус­но-ролевого поведения, так называемых «невербальных масок», осуществляется в направлении отбора совокуп­ности движений, делающих поведение человека соци­ально-приемлемым, успешным, привлекательным.

Несколько направлений психологии невербального общения занимаются изучением невербальных паттер­нов. Одно из них — это интерактивное направление психологии невербального общения, в котором ставит­ся задача описать устойчивые характеристики паттер­нов невербального поведения в социальной коммуни­кации. Из работ этого направления следует, что паттерны невербального общения включают комплекс направленных к партнеру или от него действий, визу­альный контакт или его отсутствие, взаимные прикос­новения или полное пространственное отчуждение.

Следующий подход, важный для нашего исследова­ния, — это сравнительное изучение невербального по­ведения представителей различных культур и этничес­ких групп. Результаты работ данного направления свидетельствуют о том, что необходимо отказаться от наивного представления об универсальности невербаль­ных компонентов выражения эмоций, чувств, отноше­ний и относиться к невербальным паттернам как к об­разованиям динамичным, подверженным влияниям социокультурных переменных. Подтверждают такие выводы данные о существовании так называемых «род­ных» и «иностранных» кинем ролевого поведения. Мимико-жестовые комплексы или кинесико-проксеми-ческие паттерны, не соответствующие «родным» паттернам невербального поведения, воспринимаются, в лучшем случае, в качестве фона, своеобразного «шума», в худшем варианте — как неадекватные, неприемле­мые, недостойные, вульгарные формы поведения.

К первым фундаментальным экспериментальным исследованиям, фиксирующим влияние культурных различий на формирование паттернов невербального поведения, относят сравнительные исследования Д. Эф­рона. Не меньшее значение для понимания культурной специфики невербального поведения имели исследова­ния Е. Холла. Еще одна традиция исследования невер­бального поведения в межкультурном плане сформиро­валась на основе исследований Р. Бердвистелла. Особое значение в формировании взглядов на роль культурных факторов в создании невербальных паттернов поведе­ния сыграли исследования экспрессии эмоциональных состояний. Исходя из результатов этих работ, был сде­лан фундаментальный вывод о том, что различия в про­граммах выражения эмоций (паттернах) есть результат влияния культуры на правила проявления эмоциональ­ных состояний. Одновременно с этой точкой зрения существует взгляд на невербальные компоненты роле­вого поведения как на алгоритмы, устойчивые формы поведения, которые одинаковы не только у людей од­ной эпохи, одного круга, но и сходны у представителей различных культур. Эти невербальные компоненты ролевого поведения имеют межкультурный, межэтни­ческий статус.

Основной критерий, который используется исследо­вателями для определения индивидуальных и групповых паттернов невербального поведения, — это частота по­явления определенных совокупностей невербальных элементов у одного человека или у группы лиц в различ­ных ситуациях общения. На основе этого параметра установлено, что существуют паттерны невербального поведения, соответствующие дифференциально-психо­логическим (пол, возраст, темперамент, ведущие эмоци­ональные состояния, акцентуации характера, патологические изменения личности) и социально-психологи­ческим характеристикам человека (статус, роль, типич­ные отношения).

Исходя из результатов многочисленных работ, вы­полненных как в русле межкультурных, так и кросс-культурных подходов к изучению паттернов невербаль­ного поведения, можно заключить, что структура невербального паттерна состоит из взаимосвязанных индивидных, личностных форм поведения с групповы­ми, социокультурными и межкультурными. Невербаль­ные паттерны ролевого поведения являются, с одной стороны, заданными и ограниченными рамками соци­альной, этнической группы, а с другой стороны, в них входят совокупности элементов, которые имеют меж­культурный, межэтнический, межролевой статус. По­этому элементы невербального поведения, имеющие различное происхождение, отличаются мерой динамич­ности — устойчивости, мерой толерантности относи­тельно внешних и внутренних воздействий. К сделан­ным выводам следует добавить также вывод о том, что трактовка паттернов невербального поведения в на­правлении заданных культурных, этнических, соци­альных ориентиров будет определяться тем, насколько оно включено в качестве социального регулятора во взаимодействие людей, существует ли у партнеров не просто «доминанта» на невербальное поведение, а со­циокультурная, статусно-ролевая, поло-ролевая «доми­нанта — ожидание».

В соответствии с культурой, этнической, социальной, групповой принадлежностью складываются, в первую очередь, паттерны половозрастного и статусно-ролево­го поведения. Поэтому они наиболее устойчивые обра­зования в структуре поведения человека, выполняющие важные социокультурные и социально-психологичес­кие функции. В этой связи к ним постоянно обраща­ются имиджиологи, специалисты по созданию образа человека, конфликтологи и т. д.

Исследования, направленные на обнаружение меж­этнических, межкультурных различий в паттернах не­вербального поведения, выполнены, главным образом, западными психологами на материале сравнения запад­ных и восточных культур. В этих работах зафиксиро­ваны кинесико-проксемические паттерны ролевого поведения, свойственные для данных культур. Так как сравнительные социо-этнопсихологические исследова­ния невербальных компонентов общения практически отсутствуют в отечественной психологии, то невозмож­но определить масштабы распространения на террито­рии России форм поведения, выявленных западными психологами, их соответствие российской ментальнос-ти. Кроме этого, ситуация, сложившаяся в сфере меж­национальных отношений, заставляет разворачивать • исследования этнического самосознания, ядром которо­го являются представления о характерных чертах и особенностях поведения своего и чужого народа. Со­циальная психология все чаще обращается к данному феномену, понимая, какую огромную роль играют в эскалации затруднений, конфликтов не только реально существующие, но и представляемые поведенческие модели. Особенно важны такого рода исследования для решения психологических проблем, конфликтов на Северном Кавказе. Как известно, невербальные компо­ненты общения, невербальные ритуалы, невербальные табу играют большую роль в статусно-ролевом, в поло­возрастном общении народов Северного Кавказа (20, 21). Но они практически не изучены в рамках экспери­ментальной этно-социопсихологии.

Изучение невербальных паттернов поведения сопро­вождается рядом проблем, подробный ана\из которых представлен в предыдущих главах этой книги. Поэто­му в данной статье мы не будем останавливаться на проблемах фиксации и кодирования невербальных пат­тернов поведения, а перейдем к их эмпирическому изучению, предложив для этих целей методику, включаю­щую вербальные и графические способы фиксации

различных элементов и компонентов невербального поведения и проксемики общения.

Цель настоящего исследования провести сравнитель­ное изучение представлений о невербальных паттернах ролевого поведения. В данной работе ставится задача рассмотреть представления о невербальных паттернах трех ролевых позиций: «коллега», «ученик», «родствен­ник». Выбранные социальные роли охватывают широ­кий круг отношений и обнаруживают себя в различных ситуациях взаимодействия.

Исходя из данных, полученных в психологии невер­бального общения, нами сформулировано предположе­ние, что в каждой этнической группе представления о невербальных паттернах ролевого поведения включают совокупность элементов, относящихся к различным структурам невербального поведения. Под влиянием этноролевого фактора изменяются некоторые элемен­ты невербальных паттернов (рисунок поведения), пси­хологические нюансы, но остается неизменной сово­купность элементов, принятых для выражения ролевой позиции в межэтническом пространстве общения.

В эксперименте приняли участие учителя сельских и городских школ Кабардино-Балкарии (балкарцы, ка­бардинцы, русские), в возрасте от 19 до 55 лет, женщи­ны, всего 300 человек. В сборе данных принимала уча­стие аспирантка факультета психологии Ростовского университета М. Т. Ногерова. Все этнические группы имели равный количественный состав и соотношение участников исследования по возрастному критерию. Каждый участник исследования принимал в нем учас­тие трижды. В процессе каждой встречи он давал отве-|ты на вопросы разработанной нами методики «Невер-I бальные характеристики общения» (см. приложение 4). Инструкция к опроснику выглядела следующим обра­зом: «Как известно, каждый человек использует различ­ные средства для установления контакта с другими людьми. Самыми распространенными средствами об­щения являются речевые и неречевые (мимика, жесты, позы и. т. д.). Ниже перечислены неречевые характери­стики поведения. Ваша задача заключается в том, что­бы выбрать из предлагаемого списка характеристик неречевого поведения те, которые, как Вы считаете, соответствуют определенным нормам общения колле­ги, ученика, родственника».

Каждый раз участнику исследования предлагалась в инст­рукции одна из ролевых позиций. Список характеристик невербального поведения был составлен в соответствии с представлениями о структуре невербального поведения. В него вошли элементы такесической, кинесической, про-ксемической подструктур невербального поведения. Эле­менты такесики, кинесики были представлены в виде их вербальных описаний (например, обнимать; целовать; смотреть в глаза; скользить взглядом по другому челове­ку; сидеть слегка наклонившись вперед; сидеть, скрестив руки на груди, забросив одну ногу за другую; держать руки в карманах; прикрывать рот рукой; выражать ра­дость; выражать гнев; говорить быстро и т. д.). Основные компоненты проксемики были даны в графическом виде и сопровождались дополнительными указаниями к инст­рукции: «После того как Вы выбрали из 53 характеристик неречевого поведения те, которые с Вашей точки зрения должны быть присущи «коллеге», «ученику», «родственни­ку», укажите, пожалуйста, на расположение партнеров относительно друг друга, которое может быть, на Ваш взгляд, когда общаются: 1) коллеги; 2) учитель и ученик; 3) родственники. На схеме приведены условные обозначе­ния расположений от «лицом к лицу» до «спина к спине»; под каждым «рисунком» указан номер. Занесите в опрос­ный лист номера рисунков, выбранных Вами, для каждо­го вида ролевого общения: 1) коллеги; 2) учитель — уче­ник; 3) родственники».

После выполнения предыдущего задания каждому участ­нику эксперимента предлагалось: «Выберите расстояние между партнерами, которое должно быть, если общаются коллеги, учитель — ученик, родственники. Для того что­бы Вам легко было выполнять данное задание, посмотри­те на рисунки, на которых изображены различные виды расстояний. Рисунки пронумерованы. Выберите 2—3 рисунка для каждой ролевой позиции и занесите их номера в соответствующие разделы опросного листа: «коллеги», «учитель — ученик», «родственники».

Собранные с помощью вышеприведенной методики серии данных (на «коллегу», «ученика», «родственни­ка») обрабатывались по программе «описательных ста­тистик», математической процедуры ANOVA (двухфак-торный дисперсионный анализ Фридмана), с помощью процедуры знаковых рангов Уилкоксона.

Результаты исследования

На основе частотного анализа ответов участников исследования получены невербальные паттерны ролево­го поведения: «коллеги»; «ученика»; «родственника». Из данных, приведенных в табл. 39, следует, что частота выбора элементов невербального поведения зависит от ролевой позиции партнера, что структура паттернов невербального поведения изменяется в соответствии с теми представлениями — ожиданиями, которые соответ­ствуют определенным статусно-ролевым характеристи­кам партнера. Невербальные паттерны ролевого поведе­ния «коллеги», «ученика», «родственника», составленные представителями различных этнических групп (балкар­цами, кабардинцами, русскими), сравнивались между собой с помощью Z критерия Уилкоксона. В результате математического анализа частот выбора характеристик невербального поведения для определенных ролевых позиций представителями различных этнических групп были получены данные, свидетельствующие о существо­вании значимых различий. Математические расчеты по­казали, что во всех этнических группах существуют зна­чимые различия в частотах выбора характеристик невербального поведения для определенных ролевых позиций.

Качественный анализ невербальных паттернов роле­вого поведения осуществлялся на основе, во-первых, положения о том, что определенную психологическую интерпретацию получает тот или иной паттерн невер-

Таблица 39

Результаты оценки влияния ролевого фактора на частоту

выбора элементов невербального поведения (по методике

двухфакторного дисперсионного анализа Фридмана)

Пояснения 1 — К — коллега, 2 — U — ученик, 3 — R — родственник — ролевые позиции

бального поведения благодаря структурированию его элементов во времени и пространстве, благодаря его внутренней целостности и завершенности. Во-вторых, на основе положения о психосемантическом простран­стве отдельных элементов, которое изменяется (сужа­ется или расширяется) за счет взаимосвязи конкретных элементов друг с другом. Кроме этих особенностей не­вербального поведения следует напомнить также и о том, что ряд элементов невербального поведения, входящих в его многообразные подструктуры, имеют различный «рисунок», но одно и то же психосемантическое поле или весьма близкое по своему психологическому значе­нию. Все эти особенности невербального поведения наводят на мысль о том, что могут быть различия в ча­стоте выбора того или иного элемента невербального поведения внутри его подструктур («кинесики», «кон- I такт глаз», «прикосновения», «проксемика», но отсут­ствовать различия в психосемантических полях или отсутствовать различия в частоте выбора элементов, имеющих одно и то же психологическое значение, но отличающихся по своему «рисунку».

Учитывая особенности невербального поведения, выделенные выше, обратимся к анализу ролевых пат­тернов невербального поведения, полученных в различ­ных этнических группах В табл. 40 занесены те элемен­ты невербального поведения, частота выбора которых соответствует верхнему квартилю в суммарных стати­стиках, рассчитанных для каждой этнической группы по всем ролевым позициям. Это означает, что от 75 до 100% участников исследования, принадлежащих к раз­личным этническим группам, выбрали именно эти эле­менты, описывая паттерны невербального поведения.

Как видно из приведенной табл. 40, во всех этничес­ких группах большинство из участников исследования апеллировали к тем элементам невербального поведе­ния, которые в своей совокупности демонстрируют уважительное отношение к другому человеку. Заслужи­вает внимания также и тот факт, что участники иссле­дования, независимо от их этнической принадлежнос­ти, четко представляют проксемические компоненты паттерна ролевого поведения.

Невербальный паттерн ролевого поведения «колле­ги» — это сочетание проксемических компонентов общения, отсутствие всех видов прикосновений к парт­неру, умеренная функциональная (паралингвистиче-ская) жестикуляция. Комплекс элементов невербально­го поведения сообщают полученному паттерну его основной психологический смысл: уважение к партне­ру, сдержанность в общении, внимание к собеседнику, отсутствие яркого проявления как чувства симпатии, так и антипатии (эмоциональный нейтралитет).

В группе «балкарцы» наряду с теми элементами не­вербального поведения, которые выделены представи­телями всех этнических групп, включены в паттерн невербального поведения «коллеги» ряд характеристик позы, что придает паттерну невербального поведения дополнительный психологический смысл, «коллега» выглядит сдержанным, скромным и гордым.

Таблица 40 Типичные ролевые паттерны невербального поведения в различных этнических группах

Элементы невербального поведения (НП)

Ролевые паттерны невербального поведения

Продолжение табл 40

В паттерне невербального поведения «коллеги», со­ставленного «кабардинцами», имеется также ряд эле­ментов (характеристики позы, темп речи), которые от­личают их представления о невербальном поведении коллеги от представлений балкарцев и русских. Эле­менты невербального поведения, которые выделены только группой «кабардинцы», придают ролевому пат­терну невербального поведения дополнительный психо­логический смысл: «коллега» выглядит более раскован­ным, доброжелательным, направленным к партнеру, чем в представлениях группы «балкарцы».

Такие же элементы невербального поведения, как и в группе «кабардинцы», включены группой «русские» в ролевой паттерн поведения «коллеги». Наряду с эти­ми признаками в него вошли те, которые характерны для группы «балкарцы». Совокупность элементов не­вербального паттерна поведения «коллеги», полученных в группе «русские», указывает на его промежуточное положение между паттернами, составленными группа­ми «кабардинцы» и «балкарцы». Следовательно, и поле психологических значений паттерна невербального поведения «коллеги» придает ему иной психологичес­кий смысл, отражает другие ожидания. С точки зрения русских, невербальный паттерн ролевого поведения коллеги должен создавать впечатление о нем как о вни­мательном человеке, уважающем других, проявляющем интерес к собеседнику и, одновременно, выражающем самые разнообразные чувства, демонстрирующем ис­кренность и раскованность, но все-таки соблюдающем дистанцию.

Рассмотрим далее представления о невербальных паттернах поведения «ученика» (см. табл. 40). С точки зрения большинства членов группы «балкарцы», ученик может включать в свое поведение следующие элемен­ты: смотреть в глаза, смотреть в лицо; сидеть, положив руки перед собой; использовать жесты, чтобы подчер­кнуть сказанное и описать предметы; выражать радость, удивление, восхищение, любовь; смеяться; использовать различный угол ориентации по направлению к партне­ру или от него; находиться на расстоянии одной-двух вытянутых рук. В группе «кабардинцы», кроме перечис­ленных элементов невербального поведения, отмечают­ся следующие: смотреть пристально (имеется в виду внимательно); приподнять голову вверх (видимо, смот­реть на учителя); говорить медленно и громко; сидеть, слегка наклонившись вперед. В то же время большин­ство участников исследования, принадлежащих к груп­пе «кабардинцы», не включают в паттерн невербально­го поведения ученика такой элемент, как смех. Представления «русских» о невербальном поведении ученика, с одной стороны, включают большинство из тех элементов, которые введены в паттерн невербаль­ного поведения ученика в группах «балкарцы» и «ка­бардинцы», а, с другой стороны, — в представлениях русских имеются элементы, которые придают паттер­ну невербального поведения «ученика» дополнитель­ный психологический смысл: ученик может выражать гнев, но ему не обязательно смотреть на учителя и вы­ражать любовь.

Таким образом, если сравнить паттерны невербаль­ного поведения «ученика», составленные в каждой эт­нической группе, то можно сделать вывод о том, что они включают те элементы, которые свидетельствуют о внимательном отношении и входят в неписаные пра­вила «хорошего» поведения. Большинство учителей, принадлежащих к различным этническим группам, не включили в невербальный паттерн поведения ученика такое выражение лица, как страдание. Ученик может демонстрировать радость, удивление, восхищение, лю­бовь, но только не страдание. Он также не должен сме­яться, по мнению большинства участников исследова­ния. Наиболее требовательной к поведению ученика выглядит группа «кабардинцев». В ней чаще, чем в дру­гих группах, фиксируются движения, свидетельствую­щие о внимании, уважении и любви. За ней по данно­му критерию следует группа «балкарцы», и замыкает этот ряд группа «русские». Невербальный паттерн ро­левого поведения, составленный данной группой и от­ражающий ожидания русских учителей относительно поведения ученика, свидетельствует о том, что учени­ку «разрешено» гневаться и от него не «требуется» проявление любви.

Первое, что необходимо отметить, сравнивая невер­бальные паттерны поведения «родственника», получен­ные в различных этнических группах, так это то, что они существенно отличаются по своему психологичес­кому смыслу от паттернов поведения «коллеги» и «уче­ника». В паттерны невербального поведения «родствен­ника» вошли элементы, относящиеся к такесической структуре невербального поведения, которые свиде­тельствуют о дружеских, доверительных отношениях. Второе, паттерны невербального поведения «род­ственника, созданные в различных этнических группах, не столько отличаются психологическими значениями элементов, образующих их, сколько «внешним рисунком» проявления родственных чувств. В представлениях бал­карцев «родственник» проявляет свои чувства более сдер­жанно, чем в представлениях кабардинцев, которые вклю­чают в репертуар невербального поведения поцелуй.

Таким образом, исходя из данных, приведенных в табл. 40, и выполненного нами сравнительного анализа паттернов невербального поведения, созданных каждой этнической группой, можно сделать предварительный вывод: статистически зафиксированные значимые раз­личия в паттернах невербального поведения между эт­ническими группами возникают за счет предпочтений в выборе тех или иных элементов невербального пове­дения, относящихся к одной и той же подструктуре и имеющих идентичный психологический смысл, но от­личающихся «внешним рисунком». Эти предпочтения в выборе элементов невербального поведения говорят о том, что в каждой этнической группе существуют типичные представления о невербальном репертуаре поведения партнера, о способах выражения своей ролевой позиции и соответствующей ей системы отноше­ний. Описанный невербальный репертуар поведения отличается «рисунком» движений, способом и интен­сивностью выражения отношений и чувств.

Полученные данные говорят в пользу одного из из­вестных положений П. Экмана о том, что различия в паттернах, программах невербального поведения есть результат влияния культуры на правила проявления эмоций, чувств, отношений. Иными словами, различия в представлениях о невербальном поведении партнера между этническими группами возникают за счет того, что каждая этническая группа проявляет к определен­ным поведенческим элементам повышенную сензитив-ность. Поэтому паттерны невербального поведения, составленные каждой этнической группой, отличаются друг от друга формально-структурными характеристи­ками (рисунком поведения), психологическими нюан­сами, но не психологическим значением, подчеркива­ющим ролевой статус.

Чтобы удостовериться в справедливости сделанных выводов, обратимся к сравнительному анализу частот выбора элементов невербального поведения, которые входят в нижний квартиль, отмеченный в суммарных статистиках, рассчитанных для каждой этнической группы.

В табл. 41 приведены элементы невербального пове­дения, которые выбраны в качестве характерных для определенного ролевого поведения менее чем 25% уча­стников, принадлежащих к различным этническим группам. Исходя из того, что частота выбора элементов невербального поведения, представленных в табл. 41, является существенной для изучаемых групп, но нети­пичной, назовем паттерны невербального поведения, состоящие из них, «нетипичными» для изучаемых эт­нических групп.

Представители изучаемых этнических групп с завид­ным постоянством не включают в паттерн невербаль­ного поведения «коллеги» такие элементы невербального поведения, как: класть руки на плечи и шею партне­ра, скользить глазами по телу партнера, иметь напря­женную позу, втягивать голову в плечи, сжимать руки в кулаки, выражать страх, сидеть спиной к партнеру или наоборот — очень близко лицом к лицу. Не трудно заметить, что именно эти параметры невербального поведения рассматриваются большинством авторов как нежелательные для использования в общении, как ком­плексы проксемико-кинесических элементов поведе­ния, затрудняющих деловую коммуникацию.

Учителя, принявшие участие в исследовании, едино­душно считают, что в паттерн невербального поведения ученика не должны входить такие элементы, как: класть руки на плечи, шею; отводить глаза в сторону при встрече с глазами партнера; сидеть скрестив руки на груди и забросив ногу на ногу; втягивать голову в пле­чи; держать руки в карманах; прикасаться к различным частям лица; потирать лицо и другие части тела; дер­жать руки на бедрах; брать под руки; сидеть спиной к партнеру или очень близко лицом к лицу. Совокупность нежелательных для демонстрации учеником элементов невербального поведения несколько отличается от «не­желательного» паттерна невербального поведения «кол­леги». Имеющиеся различия касаются увеличения «за­претов» на использование в общение с учителем такесических элементов, ряда жестов и некоторых ви­дов контакта глаз. Думается, так как участниками ис­следования были учителя, то вполне вероятно, что еди­ногласно отмеченные ими «нежелательные» для общения ученика элементы невербального поведения отражают поведенческие запреты во взаимодействии ученика с учителем.

«Нетипичный», не характерный для родственника паттерн невербального поведения: скользить взглядом по телу человека, иметь напряженную позу, опускать голову, втягивать голову в плечи, сжимать руки перед . собой и позади себя, потирать различные части лица и туловища, сидеть спиной друг к другу. Такие же элементы вошли в паттерны невербального поведения «колле­ги» и «ученика», что дает основание считать, что имен­но этот такесико-кинесико-проксемический комплекс поведения человека способствует возникновению за­трудненного общения Такое единство во мнениях уча­стников изучаемых этнических групп приводит к вы­воду о том, что есть достаточно устойчивые требования к поведению партнера, которые объединяют народы и являются основанием для нормального, т. е. незатруд­ненного общения между ними.

Несмотря на общность взглядов на поведение парт­нера в ролевом общении, имеются некоторые отличия между этническими группами в выборе элементов не­вербального поведения, не характерных для описывае­мых ролевых позиций (см табл. 41). Так, такое поведе­ние, когда партнер отводит глаза при встрече с глазами партнера, в большей степени неприемлемо для русских, чем для балкарцев и кабардинцев. Данный факт может быть интерпретирован как культурная традиция (у рус­ских смотреть в глаза, а у балкарцев и кабардинцев при определенных обстоятельствах отводить их в сторону). Кабардинцы и русские не включают в паттерн невер­бального поведения «родственника» напряженную позу, такой элемент, как «голова втянута в плечи». Ка­бардинцы и балкарцы в отличие от русских не включа­ют ни в один невербальный паттерн ролевого поведе­ния такой жест, как «держать руки в карманах» Для балкарцев и кабардинцев является неприемлемым не­вербальное поведение ученика, если он сидит, скрестив руки на груди и забросив одну ногу на другую. Русские относятся к демонстрации учеником такой кинесики с меньшим негативным оттенком. На наш взгляд, такие различия в сензитивности между изучаемыми этничес­кими группами обусловлены полем психологических значений этого кинесического паттерна поведения (он выражает отчужденность, высокомерие, агрессивность и может выражать состояния страха, тревоги, неуверен­ности) В зависимости от сочетания этого кинесическо-

Таблица 41 «Нетипичные» ролевые паттерны невербального поведения в различных этнических группах

■о

го паттерна с другими элементами невербального пове­дения происходит выбор «нужного» значения из всего поля психологических значений невербального поведе­ния и в соответствии с этим выбором включение в пат­терн или исключение элемента невербального поведе­ния из невербального паттерна ролевого поведения.

В целом, поле психологических значений элементов, систематически не включаемых в невербальные паттер­ны, состоит из тех значений, которые обозначают та­кие характеристики личности, как повышенная тревож­ность, неуверенность (отводить глаза в сторону при встрече с глазами партнера; иметь напряженную позу; втягивать голову в плечи; прикасаться руками к различ­ным частям лица; потирать различные части лица, ту­ловища, рук), и такие отношения, как неприязненные, доминантные (скользить взглядом по другому человеку; сидеть, скрестив руки на груди и забросив ногу на ногу; держать руки в карманах; сидеть спиной к спине), или отношения, свойственные интимному общению (класть руки на плечи, шею; общаться на очень близком рас­стоянии, соприкасаясь частями тела).

Таким образом, в изучаемых этнических группах, во-первых, не принято демонстрировать в ролевых пози­циях «коллега», «ученик», «родственник» такое невер­бальное поведение, которое свидетельствует о стремлении доминировать, или такие его элементы, ко­торые появляются только в ситуации близких, интим­ных отношений, либо такую кинесику, которая имеет место тогда, когда человек встревожен, не уверен в себе, стремится к подчиненной позиции. Во-вторых, вы­деленные «типичные» и «нетипичные» комплексы эле­ментов невербального поведения являются основой возникновения общения, которому можно найти мес­то на шкале «эффективное — затрудненное», или ба­зой для формирования взаимоотношений, располагаю­щихся на шкале «дружба—вражда», или условием форм взаимодействия «контакт — конфликт». Именно эти комплексы признаков являются общими для всех ролевых позиции и свидетельствуют о наличии некого про­странства межэтнического общения, объединяющего эт­нические группы, говорят о совместимости представле­ний — ожиданий определенного поведения партнера.

В-третьих, психологическое содержание каждого паттерна невербального поведения раскрывается при условии отношения к нему как к целостному динами­ческому явлению, включающему совокупность взаимо­связанных и взаимосовместимых элементов. Различия, детерминированные этническим фактором, могут быть объяснены только при условии качественного анализа паттернов невербального поведения, так как различия в частоте выбора элементов невербального поведения не являются в полной мере показателями различий в психологических значениях невербальных паттернов ролевого поведения. В-четвертых, в каждой этнической группе существуют типичные представления о невер­бальном репертуаре поведения партнера, о способах выражения своей ролевой позиции и соответствующей ей системы отношений. Описанный невербальный ре­пертуар поведения отличается «рисунком» движений, способом и интенсивностью выражения отношений и чувств, следовательно, психологическими нюансами, но не полем психологических значений, соответствующих определенной ролевой позиции партнера.