1.2. Понятие о невербальном поведении

Противоречивые мнения относительно статуса невербального поведения как способа выражения психологических особенностей личности, как средства регуляции общения и контроля являются следствием многих причин. Главная причина кроется в самом фено­мене невербального поведения, в необычайной трудоем­кости его экспериментального изучения, обусловленной многокомпонентностью невербального поведения, раз-ноуровневостью взаимосвязей между ними, огромным разнообразием тех процессов, посредством которых формируется невербальное поведение личности. Но, не­смотря на всю сложность изучения невербального пове­дения, в данной области психологии ставятся и решают­ся важные задачи: осуществляется поиск инвариантных, независимых от ситуации компонентов невербального поведения человека и группы лиц; разрабатываются кри­терии выделения «паттернов» невербального поведения, соответствующих определенным этапам различ­ных видов взаимодействия; определяются направления изменения невербального поведения в соответствии с социокультурными нормами поведения; выясняются особенности взаимодействия вербального и невербаль­ного поведения; создаются методы фиксации невер­бального поведения и т. д. Интегрирует различные на­правления исследований центральная проблема психологии невербального поведения — проблема вза­имосвязи невербального поведения с психологически­ми и социально-психологическими характеристиками личности и группы. Ее решение включает ответы на ряд вопросов: 1) какое происхождение имеют связи между невербальным поведением и психологическими особен­ностями человека в филогенетическом и онтогонети-ческом планах; 2) какие существуют критерии выделе­ния невербального поведения из общей структуры поведения человека; 3) какие психологические и соци­ально-психологические явления соответствуют тем или иным паттернам невербального поведения; 4) какова ценность невербальных паттернов поведения как средств диагностики и коммуникации (знаковые функ­ции): 5) возможно ли адекватное познание психических свойств, состояний, процессов человека по его невер­бальному поведению в обыденном и профессиональном общении?

Поиск ответов на эти вопросы характеризует психо­логию невербального поведения на протяжении всего двадцатого столетия. Но в последние 20—30 лет интерес к ним усилился в связи с попытками определить статус невербального поведения с точки зрения задач теоре­тической и практической психологии. Несмотря на ог­ромный интерес практиков к этой области психологии и многочисленные попытки западных психологов про­никнуть в суть невербального поведения человека, дан­ная проблема остается не до конца решенной. Вместе с этим широкое и глубокое обсуждение проблем пси­хологии невербального поведения на рубеже 80—90-х годов привело к развитию личностного подхода к не­вербальному поведению, к рассмотрению его природы в рамках социокультурных и социально-психологичес­ких факторов. Об этом свидетельствуют направления исследований в области «невербального языка» и то, как структурируются данные работ в монографиях и коллективных трудах. В них невербальное поведение рассматривается в связи с индивидными и личностны­ми характеристиками, изучаются те особенности пове­дения, которые дают возможность говорить о челове­ке как об индивидуальности и субъекте общения. Такая тенденция является достаточно устойчивой и в опреде­ленной степени совпадает с подходами к пониманию поведения, сформировавшимися в отечественной пси­хологии. Уже в ранних работах Л. С. Выготского пове­дение рассматривается как биосоциальная система и формируется тезис о неразрывной связи между пове­дением и психикой человека, отмечается, что самые тонкие реакции психики есть «не что иное как особо организованные и особо сложные формы поведения», развитие которых представляет «не останавливающий­ся ни на минуту процесс возникновения новых связей» (36. С. 190), включающих в качестве социального ком­понента поведение других людей, а также культурные формы поведения. Мысль о единстве психики и пове­дения является центральной при рассмотрении С. Л. Ру­бинштейном выразительного поведения. Им подчерки­вается, что оно (поведение) — «воочию представленное и осязаемо данное» (158. С. 152—163). Положение о взаимосвязи поведения и психики, о взаимосвязи раз­вития личности и поведения обсуждается Б. Г. Ананье­вым, для которого поведение выступает в качестве «практического взаимодействия с людьми в различных социальных структурах» (6. С. 160). По его мнению, ана­лиз факторов поведения в связи с конкретными усло­виями жизни делает принципиально возможными вы­явление алгоритмов процессов поведения и их приуроченность к определенным результатам внешних влияний и свойств человека» (там же. Т. 2. С. 14). Со­временные социолингвистические этнопсихологичес­кие исследования, а также многочисленные данные о влиянии среды на невербальное поведение человека подтверждают факт существования устойчивых форм поведения (алгоритмов «паттернов») у людей одной эпо­хи, одного круга, одного уровня культуры, в которых представлены сочетания индивидных, личностных форм поведения с групповыми, социокультурными.

В отечественной психологии принято подчеркивать, что в качестве причин того или иного поведения выс­тупает, как правило, не отдельное событие, а система событий, ситуация в целом. Если ситуацию рассматри­вать соотносительно со свойствами и особенностями того, кто в этой ситуации действует, то при таком под­ходе не только ситуация изменяет поведение, но и по­ведение личности может изменять ситуацию ее жизне­деятельности. Особая роль в этом процессе принадлежит субъективным отношениям личности, которые проявляются в формах обращения людей друг к другу (т. е. в поведении) и маскируются с их же по­мощью. Успешность воздействия отношений на ситуа­цию, например, общения, предвидение его результатов затруднены тем, что в поведенческую модель структу­ры отношений личности входят наряду с интенциональ-ными, осознаваемыми, конвенциальными формами поведения — неинтенциональные, неосознаваемые, неконвенциальные. Эффективность воздействия систе­мы отношений на ситуацию также прямо зависит от уровня развития умений участников ситуации устанав­ливать связи между поведенческой моделью и структу­рой личности, системой ее отношений, иными словами, с умением раскрывать внутреннее психологическое, социально-психологическое, социокультурное содержа­ние поведения, с умением, которое формируется в ре­зультате совместной деятельности людей.

Одним из первых в нашей психологии Б. Д. Парыгин (141) поставил вопрос о возможности изучения динамической структуры личности на основе ее пове­денческой модели. Он указывает на взаимосвязь пове­денческих структур и структур психических состояний, на их приуроченность к какому-то конкретному отрез­ку времени или деятельности человека. В терминологии В. Н. Панферова (137) поведенческая модель личности — это ее объектные свойства, а психологические, со­циально-психологические особенности человека — это его субъектные свойства. Между объектными и субъектными свойствами, т. е. между внешним и внут­ренним существует сложная и противоречивая связь, на направление которой достаточно интенсивно влия­ет социокультурная среда. По мнению В. Н. Панферо­ва, каждая общность воспроизводит в своих членах те качества личности и способы их выражения, которые соответствуют ее образу жизнедеятельности. Понятно, что «... объективизация индивидом в собственном теле позиции социума является условием окультуривания телесности — превращения природных предпосылок человеческого существования в универсальные орудия и знаки... превращения в своеобразный текст, сгусток социальной памяти» (178). Ясно вместе с этим и другое, а именно то, что «окультуривание телесности», осуще­ствляемое в «авторитарном режиме», является одним из механизмов контроля не столько над телом человека, сколько над его личностью, так как общество через поведение человека воспроизводит социально-желае­мый спектр черт, которые должны иметь четкое внеш­нее выражение и, благодаря этому, легко диагностиро­ваться окружающими. Перечень этих черт может меняться в различные исторические эпохи, он может быть различен для разных социальных групп. Но важ­но одно, то, что поведенческая модель этих черт долж­на соответствовать социальным ожиданиям, в ней дол­жны быть представлены идеологические запросы времени, нравственно-этические требования к личнос­ти. Сказанное хорошо иллюстрирует книга В. Кузнецо­вой «Кинофизиогномика» (84). В ней автор подробно рассматривает типажные характеристики актеров с точки зрения определенных социальных ожиданий, смену отношения к актеру в соответствии с изменени­ем требований времени к его внешнему облику. Дан­ная книга еще интересна и тем, что на примере созда­ния образов в кино демонстрируется достаточно четко механизм контроля со стороны общества над личнос­тью зрителя, приходящий в действие с помощью вне­сения определенных поведенческих образов, жестко закрепленных за тем или иным комплексом черт. Так с помощью социально-маркированных форм поведения осуществляется обществом деление на «своих» и «чу­жих». В этой связи, изучая поведенческие модели, наи­более распространенные в обществе, можно составить представление о его ценностных ориентациях относи­тельно личности.

Но несмотря на признание социальных функций невербального поведения, его составляющие не имеют прочно закрепленных значений. Даже такое невербаль­ное движение, как улыбка, которое чаще всего рассмат­ривается в качестве признака удовольствия, изменяет свое значение в зависимости от вида взаимодействия, от культуры («японская улыбка», «американская улыб­ка» и т. д.).

На рис. 1 изображена структура невербального по­ведения. Главная из них та, что отражается с помощью оптической системы. Зрительно воспринимаемый диа­пазон движений тела, жесты рук, движения глаз и лица принято называть кинесикой. Центральное место в кинесике занимает экспрессивная подструктура, кото­рая подразделяется на выразительные движения и фи­зиогномику. По мнению С. Г. Геллерштейна и П. М. Я-кобсона, выразительные движения, проявляющиеся в общении при различных психических состояниях, слу­жат внешним выражением этих состояний, а. также отношений к тем или другим лицам, предметам или явлениям действительности. Данная точка зрения под­держивается значительным числом исследователей, о

СТРУКТУРНАЯ СХЕМА НЕВЕРБАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ

I Невербальное поведение человека динамическое прикосновение

Рис 1 Структурная схема невербального поведения человека' 1 — ведущие системы отражения невербального поведения человека, 2 — структуры; 3 — подструктуры,

4 — компоненты; 5 — элементы

чем свидетельствует тот факт, что динамические ком­поненты экспрессии изучаются в психологии невер­бального поведения, главным образом, как показатели эмоциональных состояний и отношений личности, т. е. как структурные элементы динамических характерис­тик личности.

Еще одной подструктурой кинесики являются дви­жения глаз или «контакт глаз». В этом разделе кинеси­ки изучаются способы обмена взглядом во время бесе­ды, длительность и частота фиксации взгляда на партнере, направление движения глаз.

Следующая структура невербального поведения — просодическая. Она отражается с помощью акустичес­кого канала. К ней примыкает экстралингвистическая структура, состоящая из речевых пауз, различных пси­хофизиологических реакций человека: плач, кашель, смех, вздох и т. д

Следующая система отражения невербального пове­дения — тактильно-кинестезическая. Тактильно-кинестезические данные поступают от рецепторов, находя­щихся в коже, мышцах, сухожилиях, суставах. Именно мышечные рецепторы сообщают о том, какова сила рукопожатия, поцелуя, насколько близко находится другой человек. Начиная с раннего возраста физичес­кий контакт в виде прикосновений, поглаживаний, по­целуев, похлопываний является важным средством раз­вития личности. По этой причине они выделены в отдельную область изучения и представляют еще одну структуру невербального поведения — такесику. Такесическая структура находится под контролем не толь­ко тактильно-кинестезической системы отражения, но и воспринимается с помощью зрения (например, амп­литуда движения при рукопожатии), слухового анали­затора, что способствует оценке всех нюансов физичес­кого контакта.

Следующая структура невербального поведения — ольфакторная. Она получила свое название в соответ­ствии с ольфакторной системой отражения, базирующейся на обонянии человека. Данная структура вклю­чает искусственные и естественные запахи (запах тела и косметики).

В качестве основных характеристик невербального поведения, с помощью которых можно описать любую из его структур (кинесическую, такесическую, просо­дическую структуры и систему запахов), выступают следующие: «степень дискретности — континуальнос­ти»; «степень произвольности — непроизвольности»; «степень осознанности — неосознаности невербально­го поведения»; «степень целенаправленности — неце­ленаправленности; «степень интенциональности — не­преднамеренности»; «степень определенности — неопределенности»; «степень абстрактности — конк­ретности»; «степень устойчивости — вариабельности»; «степень однозначности — многозначности»; «линей­ность — пространственно-временная целостность».

Соотнесение крайних позиций на каждой из шкал дают два абстрактных типа невербального поведения. Первый тип невербального поведение имеет такие ха­рактеристики, как высокая степень дискретности, про­извольности, осознаваемости, целенаправленности, интенциональности, определенности, высокая степень отчужденности от действительных состояний и отноше­ний личности, устойчивости (внеситуативности), одно­значности и линейности. Второй тип невербального поведения представляет собой образование, имеющее такие характеристики, как континуальность, непроиз­вольность, неинтенциональность, неопределенность, высокая степень связи с психологическими и социаль­но-психологическими характеристиками личности, вариабельность (зависимость от контекста общения) многозначность, пространственно-временная целостность. Между этими двумя типами невербального но ведения располагается все многообразие форм и пат­тернов невербального поведения личности, которые представляют собой совокупность движений, отличаю­щихся сочетанием выше перечисленных параметров невербального поведения. Поэтому структура невер­бального поведения может быть представлена с точки зрения соотношения в ней движений определенного вида.

Традиционно считается, что собственно невербаль­ное поведение — это явление, в структуре которого преобладают непроизвольные, неосознаваемые, неинтенциональные, но сопряженные с психологическими особенностями личности комплексы движений, кото­рые представляют собой целостность, трудноразложи­мую на отдельные единицы. Поэтому невербальное по­ведение «верно передает душу во всем ее бессознательном и сознательном составе... — передает... гораздо больше, чем сами сознают и чем могут выра­зить словами люди» (57. С. 132)

Невербальное поведение считается многими иссле­дователями той частью невербального общения, кото­рая трудно поддается формализации и за которую че­ловек не несет ответственности. Психологическую суть невербального поведения как сложно опровергнуть, так и нелегко подтвердить. Поэтому в культуре складыва­ются, главным образом, требования, касающиеся рече­вого поведения. Человек несет ответственность за ска­занное слово, но не за свое невербальное поведение, которое не имеет безусловных формальных характери­стик и остается как бы «невидимым» как для субъекта, так и для партнера, но оказывает заметное влияние на все стороны общения.

Трактовка невербального поведения как индивиду­ального выражения, приобретающего смысл в обще­нии, — это только одно из направлений психологии невербального общения. Другое направление строится на том, что поведение — это не только «феномен полу­чателя — посылателя». Оно является социально обус­ловленной системой взаимодействия, следовательно, имеет ряд формальных критериев и может быть опи­сано с помощью определенных алфавитов. Таким обра­зом, невербальное поведение представляет также собой совокупность движении, включающую как движения, не имеющие четких формальных критериев, смысл ко­торых появляется в результате общения, так и движе­ния, имеющие социально-определенный статус, очер­ченный круг значений. Данный подход к структуре невербального поведения можно обозначить, как пси­хосемиотический, социолингвистический.

Особенным, как замечает М. М. Бахтин (19) для не­вербального поведения является также и то, что оно частично представлено самому субъекту. Он не видит напряжения своих мышц, всей пластики своих поз, экспрессии своего лица, экспрессии его отношений к другому, в то время как партнер по взаимодействию может отражать невербальное поведение с помощью оптической, тактильно-кинестетической, акустической, ольфакторной систем, взаимодействие между которы­ми способствует возникновению многозначных связей между невербальным поведением и психологическими характеристиками личности. Взаимосвязь между раз­личными структурами невербального поведения и сис­темами отражения представлена на рис. 1.

Высокие диагностические возможности невербаль­ного поведения, его постоянная представленность дру­гому («осязаемое данное») привели к развитию проти­воположной назначению невербального поведения функции — функции маскировки действительных пе­реживаний и отношений человека, к развитию на ее основе способностей к управлению невербальным по­ведением, формирование которых поощряется во всех социальных группах и сообществах. Без таких «невер­бальных защит» трудно представить процесс социали­зации и вхождения личности в культуру. Социокультур­ная разработка «невербальных защит», «невербальных масок» осуществляется, как правило, в направлении отбора совокупности движений, делающих поведение человека социально-приемлемым, успешным, привлека­тельным (см. например, современные руководства по практическому взаимодействию). В психологии невербального поведения представлены работы, в которых отмечается, что оно может управлять социальной жиз­нью человека, входя в качестве индивидуальной состав­ляющей в структуру его поведения. Благодаря социаль­ной функции, невербальное поведение влияет на формирование аффективных реакций человека, на раз­витие у него умения нейтрализовать социально-неприем­лемые способы взаимодействия. С помощью невербаль­ного поведения человек нейтрализует нежелательные состояния, отношения (например, агрессию) и предъяв­ляет социально-желательные экспрессивные «маски». Такое невербальное поведение выполняет дополнитель­ную функцию — оно управляют коммуникацией без существенной эмоциональной нагрузки партнеров по общению.

Далеко не случайно возведена в идеал система вос­питания манер «gentleman»: статусообразная неподвиж­ность туловища, масковидность лица, ограниченность жестикуляции. Эта манера держаться как бы специаль­но создана для того, чтобы в общении партнеры смог­ли скрыть свои истинные чувства, отношения друг к другу, ко всей ситуации взаимодействия. Описание различных невербальных «масок» можно найти в кни­гах по культуре поведения, в «наставлениях» по актер­скому мастерству, в трактатах о живописи. Наиболее типичные невербальные «маски» используются челове­ком для того, чтобы создать нравственно-этический образ для другого человека. Всем известно, что скром­ный человек «должен» иметь склоненную голову и опу­щенные глаза.

Формирование невербального поведения личности, ее невербального репертуара осуществляется на стыке природных форм выражения переживаний, отношений и социокультурных способов поведения, взаимодей­ствие между которыми опосредовано обстоятельствами жизнедеятельности субъекта, центральное место среди которых занимает общение. Иными словами, «...вовле­чение живого движения, действия, деятельности, поступка в сферу анализа духовного организма представ­ляет собой учет в этом организме и человеческой теле­сности, выступающей в своих облагороженных духом культурных, а не только в природных формах» (54. С. 144). Определенные «экспрессивные защиты» или «экспрессивные маски» вводятся в структуру невер­бального поведения как бы под влиянием внешних ус­ловий, несмотря на это они неотделимы от личности и выполняют свои самые разнообразные функции пото­му, что, как и все невербальное поведение, они явля­ются формой существования и проявления разноуров­невых компонентов личности. Индивидуальные «невербальные» привычки, невербальные поведенчес­кие штампы, невербальное «косноязычие», выражаю­щие конкретные черты конкретной личности, входят в структуру ее невербального поведения, раскрывая ин­дивидуальность человека. Например, у одного есть скверная привычка в задумчивости почесывать заты­лок, у другого — тереть нос, у третьего — кривить губы или по-особенному прищурить глаза и т. д.

Итак, невербальное поведение неотделимо от лично­сти. В нем не просто выражаются какие-то ее психи­ческие состояния, особенности темперамента или отно­шения к другому, а представлены психологические особенности, присущие конкретной личности. Поэто­му невербальное поведение индивидуально и неповто­римо настолько, насколько индивидуальна и неповто­рима личность во всех своих переживаниях. Именно поэтому появляются трудности, связанные с его интер­претацией и точностью понимания в общении.

Невербальное поведение, в отличие от невербальных коммуникаций, — это не просто средство информации, средство, улучшающее ориентировку одного человека в другом, не просто внешнее сопровождение психичес­ких явлений. Если и можно говорить о невербальном поведении как инструменте познания внутреннего мира человека, то только потому, что оно и есть часть этого мира, форма его существования. Невербальное поведение — это не маска, которую можно снять или надеть, это сама личность во всех ее проявлениях.

Совокупность вышеперечисленных характеристик придает особый статус невербальному поведению, ко­торое является важной частью поведенческой модели личности и отделяет его от невербальных коммуника­ций. Невербальное поведение, если и сообщает «нечто» о человеке, то именно то, что всегда сопряжено с пси­хологическими и социально-психологическими свой­ствами человека и особенностями взаимодействия его с другими людьми. О целостности, многокомпонентности невербального поведения, о его соответствии раз­личным аспектам структуры личности, ее внутренним характеристикам свидетельствуют те функции, которые невербальное поведение выполняет в общении. Анализ имеющихся по данному вопросу исследований показы­вает, что каждая структура и подструктура невербаль­ного поведения выполняет информационную (диагно­стическую), регулятивную, аффективную функции. В этом плане нет приоритета у тех или иных структур или подструктур невербального поведения. Они полифунк­циональны и выступают регулятором всех типов взаи­модействия.

Итак, культурно-историческая, деятельностная, ин­терперсональная природа психологических и социаль­но-психологических явлений находит выражение в про­граммах невербального поведения личности. Оно представляет социально и биологически обусловленный способ организации невербальных средств выражения личностной структуры. По отношению к невербально­му поведению не применимы принципы анализа вер­бальных знаков, так как оно представляет собой цело­стность, состоящую из компонентов, отличающихся степенью интенциональности, направленности, осо­знанности. Наряду с устойчиво повторяющимися дви­жениями в него входят те элементы, которые соответ­ствуют динамическим состояниям личности. Они, в свою очередь, накладываются на индивидуально-личностные и групповые программы невербального поведе­ния. В силу этих обстоятельств невербальное поведение не является системой кодов, с жестко закрепленными значениями. Невербальное поведение имеет поле пси­хологических значений.

Основное свойство невербального поведения лично­сти — это движение, это постоянное изменение сово­купности невербальных средств выражения вслед за изменениями личности. («Покой — молчание тела», — сказал О. Бальзак). Данная совокупность невербальных средств выражения личности состоит из элементов, имеющих различную динамику изменений и отличаю­щихся степенью прилагаемых для этих целей усилий. В структуру невербального поведения человека входят компоненты, обладающие высокой степенью изменчи­вости (динамические), и средней, низкой степенью из­менчивости. К последним относят индивидно-конституциональные составляющие экспрессии, к компонентам, обладающим средней степенью изменчивости, причис­ляют прическу, одежду, окружающую среду и т. д.

Ядро невербального поведения составляют самые разнообразные движения (жесты, экспрессия лица, взгляд, позы, интонационно-ритмические характеристи­ки голоса, прикосновения), которые сопряжены с из­меняющимися психическими состояниями человека, его отношениями к партнеру, с ситуацией взаимодей­ствия и общения и которые принято рассматривать в качестве экспрессивного компонента или выразитель­ного поведения.

Развитие невербального поведения человека сопряже­но с различными аспектами его жизнедеятельности и, отражая их, оно (поведение) свидетельствует о сложно­сти структурной организации человека. Поведение че­ловека, так же, как и сам человек, представляет собой достаточно сложное системное образование, которое мо­жет рассматриваться в различных аспектах. Невербаль­ное поведение, являясь составной частью целостного поведения личности, несет на себе его основные характеристики. Оно также является одной из форм объекти­визации внутреннего мира человека, одним из путей его познания. Как и все поведение, оно представляет куль­турно-исторический, интерперсональный феномен, не­разложимое единство неинтенциональных, неконвенци-альных, неосознаваемых движений с осознаваемыми, направленными, имеющими четкие семантические гра­ницы. Само невербальное поведение является многоком­понентным, многоуровневым образованием, включающим кинесическую, такесическую, просодическую структуры и систему запахов, обладающим всеми вы­шеперечисленными характеристиками (см. рис. 1).

Невербальное поведение — феномен, основные ха­рактеристики которого становятся очевидными в ре­зультате его рассмотрения на пересечении психологии общения и психологии личности, индивидуальности. Невербальное поведение есть одновременно предмет­ная область психологии невербального общения и пси­хологии личности, в которой оно может быть исполь­зовано в качестве модели изучения динамических и устойчивых характеристик личности и индивидуально­сти человека.