Глава 8. Восприятие • 227

Это интересно

гих исследователей, даже при ношении таких очков неискаженное восприятие мира у него может восстановиться.

Когда испытуемые, носившие такие очки, несмотря на трудности, вынуждены были про­должать заниматься обычной деятельностью — ходили по улицам, писали и т. п., то вначале их действия были крайне неудачны. Однако посте­пенно они приспосабливались к искаженному восприятию, и вслед за тем наступал момент, когда восприятие перестраивалось и они начи­нали правильно видеть мир. Например, извест­ный психолог Келер поставил себя в положение испытуемого — четыре месяца носил очки с клиновидными линзами, и уже через шесть дней у него настолько восстановилась правильная ко­ординация движений, что он был способен ка­таться на лыжах.

Фактором, облегчающим переход к пра­вильному видению, во всех случаях являлось очевидное присутствие силы тяжести. Если ис­пытуемому давали груз, подвешенный на нити, он адекватно воспринимал положение этого груза относительно нити, несмотря на то что остальные предметы могли еще оставаться пе­ревернутыми. Знакомство с объектом в про­шлом также ускоряло переход к разумному видению. Например, свеча, которая выглядела перевернутой, пока не горела, воспринималась правильно, как только ее зажигали. Легко ви­деть, что эти факторы свидетельствуют об ог­ромном значении обратной связи в формиро­вании адекватного образа.

Роль обратной связи в перестройке воспри­ятия убедительно раскрывается и в опытах Килпатрика по восприятию пространственных вза­имоотношений в деформированных комнатах (рис. 1). Эти опыты заключались в демонстрации деформированных комнат, сконструиро­ванных так, что при определенном положении наблюдателя они воспринимались как нормаль­ные: возникшая от них на сетчатке конфигура­ция была тождественна получаемой от обычных комнат. Чаще всего показывались комнаты, сте­ны которых образуют острые и тупые углы. На­блюдатель, сидевший у смотрового отверстия, тем не менее воспринимал такую комнату как нормальную. На задней ее стене он видел ма­ленькое и большое окна. В действительности же окна имели равные размеры, но вследствие того, что одна стена была расположена значи­тельно ближе к наблюдателю, чем другая, ближнее окно казалось ему больше, чем даль­нее. Если затем в обоих окнах появлялись зна­комые лица, то наблюдатель бывал потрясен необъяснимым для него различием в размерах лиц, чудовищной величиной лица в «дальнем» окне.

Человек может, однако, постепенно на­учиться адекватно воспринимать такую иска­женную комнату, если она служит объектом его практической деятельности. Так, если ему предлагают бросать мяч в разные участки ком­наты или вручают палку с разрешением прика­саться ею к стенам и углам комнаты, то сначала он не может точно выполнить указанные дей­ствия: его палка то неожиданно наталкивается на, казалось бы, далеко расположенную стену, то никак не может коснуться ближней стены, которая странным образом отступает. Посте­пенно действия становятся все более успешны­ми, и одновременно с этим человек обретает способность адекватно видеть действительную форму комнаты».

По; Грановская Р. М. Элементы практической психологии. — СПб.: Свет, 1997.