12.6. Психология в адвокатской деятельности

Общая характеристика. Умение оказать высококвалифицированную юридическую помощь в любой из существующих отраслей современного права — задача, посильная только хорошо подготовленному, грамотному специалисту. Для этого требуются знания в области как традиционных юридических наук уголовного, уголовно-процессуального, гражданского законодательства (жилищного, трудового, семейного, авторского, наследственного, международного права и многих других), так и таких его отраслей, которые лишь в последние годы стали играть заметную роль в жизни общества — налогового, таможенного, арбитражного, дипломатического, космического законодательства и др.

Одновременно с этими знаниями такому специалисту нужны различные умения, например, в подготовке требуемой правовой документации договора или искового заявления, ходатайства или кассационной жалобы. Оказание такой юридической помощи гражданам, организациям, фирмам, государственным предприятиям, органам власти и управления — основная задача адвоката.

Обилие правовой базы, регламентирующей юридическую деятельность в стране, многообразие сложившейся и меняющейся практики применения права, неординарность и сложность разрешаемых коллизий нередко вынуждают адвокатов специализироваться по отраслям права, а иногда — и по категориям дел. Так, в настоящее время общероссийская справочная система «Законодательство России» содержит более 115 тыс. законов и подзаконных нормативных актов, так или иначе оказывающих влияние на жизнь нашего современника.

Таким образом, адвокатская деятельность в основном состоит из скрупулезной, тщательной работы с нормативной базой и документами — около 80% рабочего времени, общение с гражданами и представителями юридических лиц (получение требуемой по делу информации, подбор документов, согласование позиций, дача консультаций и др.) занимает около 15%, защита их прав либо представление интересов в суде — оставшиеся 5%.

Адвокатская деятельность сложна по своему содержанию, формам, методам и психологическим особенностям.

Психологические трудности в деятельности адвоката. Адвокат (от лат. advocatio - призывать на помощь) защищает не преступление, а человека! Понимание этой аксиомы позволит избежать предвзятости в определении роли и места современного адвоката в уголовном судопроизводстве. Нередко защитник воспринимается участвующими в процессе лицами, представляющими интересы государства, действующими от имени государства, обвиняющими от имени государства и осуждающими от его имени, как досадное недоразумение, мешающее оперативному, скорому и строгому наказанию преступника.

Наиболее сложный в психологическом отношении вид адвокатской деятельности - это защита прав подозреваемого (обвиняемого, подсудимого, осужденного) по уголовным делам как на стадии предварительно расследования, так и в суде, в том числе в кассационной и надзорной инстанциях. С юридической точки зрения дела гражданского судопроизводства по представлению интересов доверителя в общегражданском или арбитражном суде могут быть значительно сложнее, однако они не содержат такого многообразия межличностных человеческих отношений, как в уголовном процессе.

Уже на стадии заключения соглашения на защиту адвокату совместно с доверителем приходится решать неординарную, деликатную задачу - о размере вознаграждения по договору. Существовавший ранее порядок установления гонорара в соответствии с таксой ныне изменен. Оплата устанавливается по соглашению между адвокатом (заведующим юридической консультацией) и обратившимся за помощью. Вопрос определения суммы гонорара представляет определенную сложность как с практической, так и с психологической стороны.

Определенная сложность положения адвоката заключается и в односторонности функции защитника. Адвокат в отличие от прокурора выясняет только те обстоятельства по делу, которые оправдывают или смягчают вину или ответственность подзащитного. Одна из первых заповедей Гиппократа врачам «Не навреди» может быть целиком отнесена к адвокату: своей деятельностью он обязан не навредить позиции и интересам подзащитного. В этом проявляется одно из наиболее характерных специфических нравственных требований к адвокату.

Деятельность защитника порождает конфликтные ситуации, не свойственные профессии следователя, прокурора, судьи. Любой из участников процесса всегда вправе определить свою позицию по делу соответственно своему внутреннему убеждению. Защитник же в некоторых случаях вынужден поступиться внутренним убеждением: он не может отказаться от защиты, как бы ни были противны его нравственному чувству характер преступления, личность и позиция подзащитного. Интересы подзащитного оказываются нередко выше интересов истины.¹

Особую остроту межролевой конфликт между интересами правосудия и интересами подзащитного приобретает в ситуациях, когда защитник должен сохранять адвокатскую тайну. Казалось бы, этот вопрос давно и однозначно регламентирован: Положение об адвокатуре РСФСР, утвержденное Законом РФ от 20 ноября 1980 г., устанавливает: «Адвокат не вправе разглашать сведения, сообщенные ему доверителем в связи с оказанием юридической помощи» (ст. 16). УПК РСФСР запрещает требовать у адвоката сведения, ставшие ему известными при оказании юридической помощи (ст. 51,72).

Однако в жизни все несравненно сложнее. Обвиняемый, например, представил документ, подтверждающий его алиби. Процессуальные действия по проверке документа были проведены поверхностно и не выявили его подложности, о чем адвокату было хорошо известно. Если адвокат будет ссылаться на этот документ в обоснование невиновности подзащитного, он, вероятно, добьется благоприятного решения по делу. Функция защиты будет успешно выполнена. Формально требование об использовании только законных средств и методов защиты нарушено не будет: документ представлял не адвокат, подлинность документа подтверждалась процессуальной проверкой, проведенной не им; то, что адвокат знает о его подложности, — это в сущности предмет профессиональной (адвокатской) тайны, также охраняемой и законом, и нормами адвокатской этики. Но есть нравственное требование объективности и честности. Если адвокат последует ему, он разоблачит подзащитного, что недопустимо с точки зрения этики (принцип взаимного доверия защитника и подсудимого), с точки зрения закона (односторонность функции защитника, недопустимость отказа от принятой защиты); если он ему не последует, его поведение вступит в очевидный конфликт с моралью.² В то же время противоречащие закону требования клиентов не могут быть приняты адвокатом к исполнению и в соответствующих случаях служат основанием к расторжению соглашения о выполнении поручения.

А.Ф. Кони справедливо отмечал, что «...уголовная защита представляет больше поводов для предъявления требований, почерпнутых из области нравственной, чем деятельность обвинительная, ввиду сложных многозначных отношений к своему клиенту-подсудимому и к обществу».³ «Уголовный защитник должен быть муж добрый, опытный в слове, вооруженный знанием и глубокой честностью, бескорыстный и независимый в суждениях; он правозаступник, но не слуга своего клиента и не пособник ему уйти от заслуженной кары правосудия»⁴ — так характеризовал адвоката А.Ф. Кони.

Психологические аспекты в действиях адвоката. Как происходит встреча взывающего о помощи и адвоката? Адвокатская этика с неодобрением относится к саморекламе. Только честность, порядочность, образованность адвоката могут сослужить ему добрую славу. Лишь с годами у адвоката появляется постоянная клиентура, его имя становится узнаваемым.

Заключив соглашение на защиту прав доверителя на предварительном следствии (как правило, с родственниками подозреваемого), адвокат должен быть допущен к участию в уголовном деле. В значительной степени безошибочность правильного выбора адвокатом позиции по защите зависит от степени психологического контакта, доверия между ним и подзащитным, установившегося во время первых встреч.

Знакомясь, опытный адвокат сначала расскажет о себе и лишь затем расспросит собеседника. Обязательно следует поинтересоваться здоровьем задержанного, его самочувствием. Ведь не секрет, что большинство обвиняемых после задержания находятся в состоянии стресса и фрустрации. Одним из основных стрессоров является угроза личному благополучию человека и его близких. Привлечение к уголовной ответственности угрожает не только условиям физического существования, но и, что более важно, социальному статусу личности, ее престижу, принадлежности к определенной социальной группе, ее самооценке, жизненным планам и другим значимым ценностям.⁵ Происходит резкая смена образа жизни, психотравмирующая обстановка гнетуще давит на психику человека, все болезненнее сказывается влияние такого психологического фактора, как «публичность одиночества». Сильно сказываются частые для отечественных ИВС, СИЗО скученность, антисанитария, недостаток кислорода, наличие сокамерников, среди которых могут оказаться и лица, готовые продемонстрировать новенькому, что такое «настоящий беспредел». Таким образом, вопрос о здоровье и самочувствии подзащитного — не праздное любопытство адвоката, даже без учета того, что первичные признательные показания задержанного могли быть получены с использованием противозаконных методов воздействия.

Следующим этапом в становлении взаимопонимания между адвокатом и подзащитным может быть выяснение обстоятельств дела. Это очень интересная и деликатная часть беседы, где один адвокат может потребовать от задержанного рассказать ему всю правду, другой — принять за правду услышанное, третий — потребовать, чтобы задержанный придерживался изложенной им, адвокатом, версии. Получается, что первому адвокату для выработки позиции защиты обязательно нужно знать объективную правду, для второго правда там, где его подзащитный; для третьего - где он сам. Может ли защитник быть судьей своему клиенту, как поступил первый адвокат? Или обвинять, как третий, занимая позицию прокурора? Скорее, надо верить своему подзащитному, как это сделал второй адвокат. Не дело защитника доискиваться до правды, судить или обвинять человека. Надо его защищать. При первой беседе с подзащитным особенно важно выявить то, что требует быстрого разрешения:

• нет ли обстоятельств, исключающих уголовную ответственность;

• нет ли оснований для отказа в возбуждении уголовного дела;

• если имеет место неоконченный состав преступления, то нет ли добровольного отказа от преступления;

• если преступление совершено в группе, нет ли эксцесса исполнителя преступления;

• нет ли невиновного причинения вреда;

• не совершено ли деяние в состоянии невменяемости?

После этого обвиняемому следует разъяснить его права, в том числе — право на защиту, право давать показания. Именно так гласит закон: давать показания — право, а не обязанность подозреваемого (обвиняемого). Так же, как и право знать, в чем он обвиняется, представлять доказательства, заявлять ходатайства, отводы, обжаловать арест и действия следственных органов. Обязательно следует разъяснить подзащитному ст. 51 Конституции РФ, согласно которой «...никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников...».

Исходя из полученной информации, адвокат обсуждает с клиентом план защиты, выбирает ее позицию (т.е. объяснение случившегося).

Осуществляя защиту на предварительном следствии, адвокат имеет право не только встречаться с клиентом, но и участвовать в следственных действиях, производимых с участием подзащитных. Адвокат вправе с разрешения следователя задавать вопросы как своему подзащитному, так и другим участникам следственного действия. Формулируя вопрос, защитник обязан не только предусмотреть вариант ответа, но и попытаться мысленно смоделировать конечный результат, который может быть достигнут благодаря его вопросам. Нередко полезнее воздержаться от вопросов, ответы на которые могут лишь ухудшить позиции защиты.

Участие адвоката на стадии следствия предполагает построение взаимодействия со следователем по тактике защиты. При оборонительной тактике адвокат принимает всю версию следствия целиком, без каких-либо дополнений и поправок, наблюдая за деятельностью следователя, фиксируя его ошибки с целью использования слабых мест предварительного следствия для

реализации линии защиты. Поскольку диапазон следственных ошибок довольно широк и разнообразен, там есть место и уголовно-процессуальным ошибкам и уголовно-правовым, тактическим, организационным, психологическим, следственно-экспертным, другим. Подобная адвокатская тактика, на первый взгляд кажущаяся пассивной, имеет свой потенциал и нередко приводит к желаемому результату.

Нейтральная тактика защиты представляет собой взаимодействие адвоката со следователем в форме сотрудничества, при котором возможны взаимные компромиссы по принципу: у следователя своя работа, у адвоката — своя. В таком варианте конфликты и открытое противоборство отсутствуют, а реализация позиции защиты переносится на этап судебного следствия.

Атакующая тактика предполагает навязывание следователю конфликтной ситуации с захватом инициативы, навязывание трудоемких следственных действий в целях защиты, формирование системы сбалансированных предложений, направленных на разрушение обвинительной концепции следователя.⁶

Не последнее место в формировании у суда адекватного образа подзащитного и картины произошедшего занимают адвокатские допросы потерпевшего, свидетелей, других подсудимых. Опытные защитники тщательно готовятся к таким допросам, продумывая заранее и записывая каждый вопрос, пытаясь избежать неопределенных, неожиданных и нежелательных ответов. Грамотный адвокат своими вопросами сумеет загнать в психологический тупик и изобличить лжесвидетеля, продемонстрировать суду надуманность обвинения либо несостоятельность доказательств, подтасовку фактов либо подлог документов и т.п. «Всякое показание может быть и не лживо, и не достоверно в одно и то же время: свидетель может говорить неправду и думать, что он говорит правду, - это совершенно естественно. Он может ошибаться, может, будучи очевидцем некоторых фактов, придать к ним много новых, - таких, о которых только слышал он, и которые были восприняты его умом путем различных предположений».⁷

Кульминационным моментом участия адвоката в судебном разбирательстве является его защитительная речь. В ней он подводит итог судебного следствия, анализирует с позиции защиты собранные по делу материалы, дает им правовую оценку, приводит доказательства, опровергающие предъявленное подсудимому обвинение либо смягчающие его вину, высказывает соображение относительно наказания и других вопросов, подлежащих решению суда. Лучше ничего не сказать, чем сказать ничего. Эта фраза может служить формулой содержания защитительной речи адвоката на суде. Участие в судебных прениях предполагает высокую культуру сторон, взаимное уважение, честное отношение к доказательствам, профессиональный такт, правильное понимание роли и задач суда, прокурора, адвоката. При этом задача адвоката заключается в ретроспективном, воображаемом восстановлении картины произошедшего в ходе судебного разбирательства с учетом всех обстоятельств, оправдывающих его подзащитного или смягчающих его вину. Данная позиция противостоит позиции прокурора, обязанного поддерживать государственное обвинение. Отказ прокурора от обвинения расценивается как оправдание подсудимого.

Исходя из конкретных обстоятельств дела, защитник может: а) оспаривать обвинение в целом, доказывая невиновность подсудимого за отсутствием в действиях состава преступления, за отсутствием самого события преступления или за непричастностью к нему подсудимого; б) оспаривать обвинение в отношении отдельных его частей; в) оспаривать правильность квалификации, доказывая необходимость изменения предъявленного обвинения на статью УК, влекущую более легкое наказание; г) обосновывать меньшую степень вины и ответственности подсудимого, приводя смягчающие его вину обстоятельства; д) доказывать невменяемость подсудимого, исключающую наступление уголовной ответственности.⁸

Правильное разрешение уголовного дела, вынесение справедливого приговора невозможно без глубокого и всестороннего изучения личности подсудимого, выявления у него комплекса социально значимых психологических качеств. Не поняв поведения подсудимого, не установив подлинных мотивов, не раскрыв природы, характера и глубины связи между всей жизненной линией подсудимого и вменяемым ему преступлением, нельзя отыскать истину по делу, сделать по нему обоснованные и убедительные выводы, дифференцировать ответственность.

Задача защитника — проанализировать все эти моменты под углом зрения защиты, раскрыть психологический механизм совершенного преступления, показать, насколько отразились в преступном деянии нравственно-психологические черты личности подсудимого, в какой мере они характеризуют его жизненную ориентацию, его интересы, желания. Только дав в защитительной речи правильную оценку личности подсудимого, объяснив мотивацию его поступков, раскрыв круг его интересов и стремлений, показав взаимоотношения подсудимого с сообщниками и потерпевшим, обусловившие поведение подсудимого, защитник может высказать свое обоснованное суждение о произошедшем.⁹ Однако не следует забывать, что реальная жизнь намного сложнее упрощенных схем, заранее подготовленных советов, стереотипных рецептов.  

¹ Шиханцов Г.Г. Юридическая психология. - М., 1998. - С. 243-244.

² Бойков А.Д. Этика профессиональной защиты по уголовным делам. — М., 1978. - С. 51.

³ Кони А.Ф. Нравственные начала в уголовном процессе. // Избр. произведения в 2 томах. Т.1. - М., 1959. - С. 55.

⁴Там же. - С. 72.

⁵Шиханцов Г.Г. Указ. соч. - С. 247.

⁶ Соркин Б. С. Стратегия и тактика защиты по уголовным делам. - Гродно, 1997. - С. 13.

⁷ Плевако Ф.М. Избранные речи. - М., 1993. - С. 81.

⁸ Матвиенко Е.А. Судебная речь. - Минск, 1972. - С. 163.

⁹ Шиханцов Г.Г. Указ. соч. - С. 265-267.