9.6. Общая психотехника профессионального мышления юриста

Профессиональное мышление юриста. Вряд ли можно найти деятельность, где мышление не имело бы существенного значения. Ум — высшее проявление человеческой психики, образно говоря, самая высокая вершина в мире. Без преувеличения можно сказать, что юридическая деятельность - для по-настоящему умных, проницательных людей. Умные вопросы приходят в голову всем, а умные ответы - немногим. Юрист должен уметь давать умные ответы на сложные вопросы, проникать в сущность явлений, видеть причинно-следственные связи, мыслить широко и предвидеть события.

Мышление юриста, как и другие качества, основано на его общем интеллектуальном развитии. Глупый юрист — это не просто плохо, это беда, это страшно. Поэтому и стараются отбирать в органы правопорядка только умных людей.

На базе общих благоприятных свойств мышления у юриста развивается особое профессиональное мышление, которому должны быть присущи активность и инициативность, поисковый, аналитико-синтетический характер,

глубина и широта, логичность и организованность, доказательность (нетерпимость к голословным утверждениям), непротиворечивость, способность мыслить при «информационных пустотах», умение выдвигать гипотезы и тщательно исследовать их, находчивость, гибкость, скорость, практичность, ясность, устойчивость, прогностичность, креативность, критичность. Развитие такого мышления происходит вместе с профессионализацией ощущений, восприятий, внимания, памяти, представлений, воображения. Сказываются и личностные качества юриста, например, духовные потребности, интересы, устремления, ценностные ориентации, черты характера, психофизиологические качества (темперамент) и др. Определенное место, хотя и не решающее, принадлежит и овладению юристом-профессионалом психотехникой мышления. Сам процесс мышления нередко протекает как малоосознаваемый, недостаточно произвольно регулированный. Психотехнические приемы позволяют преодолеть этот недостаток и. таким образом повысить эффективность профессионального мышления.

Прием организации процесса мышления. Каждый раз, сталкиваясь со сложной ситуацией, фактом, требующими глубокого понимания, профессионал должен для себя ответить на ряд приоритетных вопросов: с чего начать? Что делать потом, чтобы достичь нужного результата? Необходима организация процесса мышления.

Правило активизации мышления. Важно заставить себя преодолеть торопливость, суетливость, волнение, тревогу, заставить себя думать, искать пути решения проблемы на пути рассуждений. Полезно временами, особенно в трудных случаях, активизировать внутреннюю речь — рассуждая про себя, проговаривая мысли по ходу рассуждений, формулируя четко в словах промежуточные и окончательные умозаключения и выводы, рисуя черновые схемы. Не ограничиваться «кабинетными» рассуждениями, усиливать их выездами на места, беседами с разными людьми.

Правило опираться на опыт, рекомендации, процессуальные нормы. Припоминать требования процессуального законодательства, уроки собственного опыта, подыскивать в памяти аналогичные случаи из опыта других, опираться на рекомендации учебных пособий и науки, спрашивать советы у старших и более опытных коллег.

Правило ориентировки в имеющейся информации реализуется путем сбора и анализа исходных данных, уясняется, что есть и чего нет, что достоверно, а что надо проверять, какие данные нужны еще, что изучить и что проверить.

Правило разработки плана поиска ответов и определения исходной точки. Действующий без плана похож на мечущегося из стороны в сторону. Весь клубок проблемы надо растянуть в нить ее решения с последовательно расположенными на ней узелками, которые надо развязать один за другим. Эта нить с узелками и становится планом, состоящим из последовательных шагов-мероприятий, намечаемых к выполнению. Как нить Ариадны, она ведет к цели. Внезапно возникает и другой вопрос: где кончик нити, за который надо начинать тянуть? Концов-то оказывается много; вроде бы можно начать и с этого, и с того, и с третьего. Обычно начинают с наиболее важного, с узловых вопросов или с тех, по которым есть достаточная информация и решить которые можно быстро.

Правило разработки веера версий относится к решению почти всех проблем: управленческих, экономических, кадровых, психологических, педагогических и других, но особенно оно важно при раскрытии и расследовании преступлений. Версионный метод — один из основных в криминалистике. Версия — гипотеза, предположение, возможное объяснение исследуемой проблемы и путей ее решения. Практически никогда не надо намечать путь решения проблемы на основе первой пришедшей в голову и единственной версии. В розыскной, следственной или судебной деятельности такое самоограничение особенно пагубно. Планируя организацию решения проблемы, здесь нужно разрабатывать все варианты путей раскрытия и расследования преступлений. Юридические версии делятся на общие и частные. Общая относится к предмету доказывания по уголовному делу в целом и содержит предположение о наличии (отсутствии) события преступления и о виновных лицах. Частная версия относится к отдельным сторонам и элементам предмета доказывания, содержит предположение об отдельных сторонах исследуемого события (например, о мотиве преступления, орудии, способе, личности, месте нахождения орудия преступления или скрывшегося преступника и др.).

Работая над проверкой версий, следует начинать с наиболее вероятных, которые вырисовываются таковыми на основе имеющихся исходных данных; проводить, если есть возможность, одновременную проверку всех версий; систематически и последовательно проверять все. Систематически и целенаправленно собирать информацию, заботясь о ее достоверности; стремиться к формированию внутренней убежденности, к обоснованному признанию или отрицанию какого-то факта, т.е. к установлению истины.

Прием психологизации мышления. Как уже отмечено выше, практически каждое действие работника органов правоохраны связано с людьми, с определенной жизненной ситуацией, где психология людей, их взаимоотношения и страсти играют не иллюстративное, а существенное значение. Не разобравшись в этом, невозможно принять правильное решение. Процессуальное законодательство прямо указывает на необходимость этого. В качестве обстоятельств, относящихся к предмету доказывания, оно рассматривает мотивы и личность обвиняемого, при оценке обстоятельств, отягчающих или облегчающих ответственность — состояние сильного душевного волнения, психическое состояние и причины, их вызывающие. В юриспруденции не вызывает протеста мысль, что «вина является психическим фактом».¹ Б.Я. Петелин выделяет в умышленной форме вины семь разных объемов: прямой умысел, прямой умысел + мотив преступления, прямой умысел + социальная цель преступления, прямой умысел + аффект (сильное душевное волнение), прямой умысел + знание правонарушителем указанных в законе особенностей объекта посягательств, прямой умысел + субъективный выбор и умелое использование выделяемых законом объективных элементов преступного поведения, косвенный умысел. В неосторожной форме вины он выделяет два объема: самонадеянность, т.е. просчет в сознании, в результате чего наступили побочные (нежелаемые и непредотвращенные) последствия, и небрежность, при которой отсутствует волевое действие, в то время как у лица есть обязанность и возможность действовать, чтобы предотвратить вредные последствия, которые наступили. Ненаблюдаемость вины как психологического явления ставит вопрос о признаках, внешних проявлениях, по которым «южно ее установить. Предлагаются три внешне обнаруживаемых признака: само преступное поведение как волевой акт (его направленность на определенный объект посягательств, его результаты — продукты, отдельные смысловые фрагменты и материальные следы поведения); вербальные проявления (в устной и письменной форме), сопровождающие преступное поведение или имевшие место до и после его совершения; самоотчет (показания) виновного как личности, наделенной сознанием и волей.

Приведенное мнение, несмотря на свою детальность, все же только фрагмент того действительного психологического богатства, в котором дол-ч жен разобраться юрист. Это богатство можно многократно расширить, если обратиться к психологическому анализу действий специалистов всех юридических органов, которые далеко не сводятся к судопроизводству. Они подтвердят, что для понимания реально произошедшего и происходящего очень часто важны не внешние обстоятельства, а психологические. Видимое —  только вершина айсберга, у которого, как известно, 9/10 объема скрыты под водой, а в юридической практике она и есть психология.

Правило постоянно переводить мысль с наблюдаемого на уровень психологических рассуждений, умозаключений, выводов, оценок. При этом использовать весь запас психологических знаний, действий и психотехник.

Правило рефлексивного мышления рекомендует почаще ставить себя на место человека, жизнь и поведение которого изучаются. Это позволяет лучше понять его и принять более верное решение (подробно о рефлексивном мышлении см. § 9.7).

Правило не увлекаться, психологизируя. Не всегда психологически сложные схемы, версии, таинственные обстоятельства отвечают реальной действительности. Нередко преступления имеют под собой достаточно примитивную психологию, несмотря на кажущуюся запутанность их вначале. Однако при профилактике, правовом воспитании, работе с осужденными и т.п. преувеличение сложности бывает редко.

Прием сложения мысленной картины. Свершившееся, ушедшее в прошлое  событие, факт, с которыми очень часто приходится иметь дело работникам правоохранительных, правоприменительных и правоисполнительных органов, можно сравнить с разбившейся фарфоровой вазой, покрытой замысловатым рисунком. Приступая к его исследованию, работник имеет дело с мелкими осколками, причем далеко не всеми, но их во что бы то ни стало надо сложить, каждый должен найти свое место, а ваза должна быть восстановлена.

Умение мысленно собирать, образовывать целостную образную картину произошедшего, из которой нельзя вырвать ни одной детали, — одно из важнейших в умственных способностях. Только в системе, в целостной картине каждая деталь приобретает свой смысл, свое место, становится одним из шажков, приближающих к цели. Надо пользоваться одновременно как бы двумя инструментами: микроскопом и телескопом. Первым - чтобы досконально, скрупулезно рассматривать мелкие детали, самые тонкие проявления психологии; вторым — чтобы уметь охватить картину в целом, увидеть место детали в общей картине.

Правило активизации представлений («мысленного моделирования») заключает совет намеренно стремиться складывать мысленный образ, делать его как бы видимым «внутренним взором», «рисовать картину» имевшего место и исследуемого события, факта.

Правило разработки графических схем обращает внимание на многостороннюю пользу их вычерчивания. Они позволяют экстериоризировать («вынести» наружу) зарождающиеся смутные образы, овеществить, сделать видимыми, что позволяет многократно их разглядывать, анализировать и на этой основе совершенствовать мысленные образы. Так, при раскрытии и расследовании преступлений полезно составлять схему места преступления, расположения на ней его участников и свидетелей, схемы знакомств и отношений, схемы объяснений разными лицами одного и того же вопроса, схемы «за» и «против» и др.

Правило мысленного экспериментирования. При составлении мысленной картины отдельные сведения, факты могут и не находить в ней убедительного места, особенно когда приходится составлять не статичную, а динамичную картину. Обоснованность увязок каждого «кусочка» с другими, с общей картиной заслуживает особой направленности мысли. Мысленно следует его перемещать с места на место в этой картине, находя обоснованное, не вызывающее сомнений место. «Несущественную», неясно что означающую информацию следует пытаться прикладывать к этой картине, менять ее место и делать это до тех пор, пока она не сложится, «не ляжет в картину». То, что не ложится, не выбрасывать, а удалять в мысленный буфер, периодически извлекая его и вновь прикладывая к картине. Мысленно экспериментируя, доводить картину до полной ясности. Малейшие неувязки, неясности, сомнения должны быть прояснены.

Прием преодоления умственных тупиков. Нередко, особенно при раскрытии и расследовании преступлений, наступает момент, когда все, казалось бы, сделано, все версии отработаны, а дело остается столь же туманным, как и вначале. Кажется, что возможности исчерпаны, хочется опустить руки и сдать дело в архив. Но, как говорят, нет преступлений, которые нельзя раскрыть, но есть работники, которые не умеют их раскрывать; нет «скучных» дел, а есть скучающие на службе работники. Надо искать выход из тупика, из «психологического пата», в который работник сам себя и загнал неумелыми действиями, за которыми стоят слабости и упущения мышления.

Правило искать причину в себе и устранять ее, возобновляя поиски. Прежде всего надо видеть причину в психологической неустойчивости и преодолевать ее, вновь и вновь предпринимать новые шаги для решения стоящей задачи. Это одно из индивидуальных качеств, слабость которого и служит причиной отчаяния и «опускания рук», и если оно развито слабо, то его надо намеренно развивать, применяя, в частности, и описываемые здесь приемы.² Такими причинами могут быть и разные психологические барьеры, стереотипы, недопущение некоторых предположений (например, по-человечески трудно допустить, что отец своими руками убил сына. Но профессионально, особенно в условиях тупика, и такие версии должны проверяться).

Правило критического возврата к исходной точке. Тупик часто возникает в результате «зацикливания» — наличия упущения, которое не замечается даже при повторных беглых просмотрах. Критический возврат надо осуществлять к самой начальной точке работы, причем со всей придирчивостью рассматривать и проверять каждый шаг в исследовании, при необходимости принимая меры по перепроверке информации, используемой при каждом мысленном шаге расследования. Уместны острые критические вопросы себе: «А так ли? А доказано ли это? Бесспорен ли такой вывод?» и др. Когда работник завален работой, а времени дефицит, мелкие упущения, которые тем не менее заводят в тупик, вполне возможны.

Правило выявления противоречий. Проводится специальное сравнение всех шагов, данных, умозаключений и прочего на отсутствие противоречий. Любое противоречие, каким бы незначительным и несущественным оно ни казалось, возводится в ранг приоритетного, и перепроверяется все, что связано с ним.

Правило критической проверки веера версий. Частой причиной тупиков выступает увлечение оперативника, следователя одной версией. Она для них словно любимая женщина (мужчина), рядом с которой нет места другим. Верховный суд страны неоднократно указывал, что обвинение по делу не может быть построено на одной, заранее принятой и подтвержденной версии, без учета других, вытекающих из обстоятельств дела. Нельзя отбрасывать возможные по делу версии без их проверки. Должно быть обязательное соревнование версий, их равноценная проверка.

«Прикипание» к одной версии приводит к «психологической слепоте»; не замечаются или отбрасываются факты, противоречащие этой версии.

Правило свежего взгляда. Это умышленно радикальный поворот мысли, критический взгляд как бы со стороны, необычное допущение. Еще более свежим окажется взгляд коллег по работе, к которым полезно обращаться за помощью в тупиковой ситуации. Их стоит попросить критически проверить сделанное и найти в нем упущения или противоречия.

Прием актуализации непрерывного самоконтроля. Его основное предназначение — предупредить промахи и упущения, приводящие к тупику и ошибкам. Всем работниками юридических органов, кроме суда, никто не давал право судить. У них только одно право: устанавливать истину и справедливость. Поэтому предельная и постоянная критичность должна сопутствовать всему мышлению. Правилами тут могут быть:

• установка на самоконтроль и самокритику. Целесообразно для этого постоянно пользоваться формулами, произносимыми про себя: «Правильно ли я рассуждаю?», «Есть ли достаточные основания для такого вывода?», «Нет ли изъянов в сделанном заключении?», «В чем слабость моих рассуждений?» и др.;

• исключение симпатий и антипатий в мысленных построениях и процессах;

• не попадать в ловушку «внутреннего убеждения», перепроверять убеждения, если они возникают, испытывать их на прочность самокритикой;

• «сомнения в пользу подозреваемого» — мудрое правило;

• прислушиваться к «внутреннему голосу» сомнений и неуверенности. Каждому приходилось говорить: «Я чувствовал, что так не стоило было делать» и т.п. Неплохо прислушиваться к смутному беспокойству, недовольству, трево-

ге и, когда они возникают, заставить себя осмыслить их: «В чем дело? Почему не нравится? В чем причина такого чувства?»;

• не поддаваться психологическому давлению сроков и нажимам сверху.

Прием группового мышления («мозгового штурма»). Говорят, что 99% полезных мыслей человеку приходит в ходе общения с другими людьми. Человек средних способностей может выдвинуть в два раза больше идей, когда работает в группе, так как мысли других дают неожиданные ходы и его мыслям. Прием группового мышления предполагает специальный сбор (совещание) группы сотрудников, работающих совместно над одной проблемой. Необычность методики проведения такого сбора, который и именуется часто «мозговым штурмом (атакой)», заключается в том, что и проводящий его, и его участники договариваются об особых правилах поведения. Эти правила таковы:

• создание в группе обстановки свободного обмена мыслями, «раскрепощенного интеллекта». Участники призываются к смелому высказыванию любых идей и предложений, даже самых смелых, самых необычных. Все другие обязуются не реагировать сразу на них, какими бы плохими или хорошими они ни казались. Обстановка такова, что все воспринимается на полном серьезе, никто не имеет права насмешничать, критиковать, выражать недовольство. Никто не должен бояться высказаться. Так составляется банк идей;

• организация равноправного «соударения мнений». Ничто не отбрасывается сразу как неприемлемое. Идет серьезное обсуждение каждой идеи, входящей в банк, поощряется выдвижение новых. Идет деловое обсуждение, выясняются все «за» и «против» каждого мнения;

• запрещение эмоций, нарушений этики, неуважения мнений других. Идет холодно-рассудочный обмен мнениями. Отбираются действительно заслуживающие внимания и дальнейшей проверки;

• руководителю — «не давить». Он не должен высказывать свое мнение до завершающего этапа дискуссии, а должен быть все время нейтральным арбитром, подстегивать общение вопросами, «подкидыванием поленьев в костер» обмена мнениями.

¹ Петелин Б.Я. Психологические основы доказывания вины. // Юридическая психология. Тезисы научных сообщений советских психологов на VI Всесоюзном съезде Общества психологов СССР. - М., 1983. - С. 141.

² Существует психологический тест: обследуемому предлагается очень сложная задача, которую с первого раза практически не решить. Люди ведут себя не одинаково в этой ситуации. Одни сразу отказываются от повторения попытки, заявляя, что у них не получится. Вторые говорят: «Попробую еще раз» - и при новой неудаче отказываются, заявляя иногда, что задача вообще нерешаема. Третьи делают три, четыре и более попыток, прежде чем отказаться. Но есть и такие, у которых неудачи только вызывают азарт, и они действуют, пока не добьются успеха. Хорошо бы такой тест включить в психодиагностический банк при отборе кадров в отдельные службы и органы.