§ 1. Новорожденностъ (0—2 месяца) как кризисный период

Появление на свет — важное событие в жизни каждого человека некий рубеж, отделяющий один мир от другого. В постнатальный период происходит коренное изменение образа жизни ребенка, связанное с физическим отделением от материнского организма: это новый тип дыхания (включаются легкие ребенка), новый способ питания, новые температурные условия и т.п. Поэтому ново-рожденность с физиологической точки зрения — это переходный пе­риод, когда происходит приспособление к внеутробному образу жизни, становление собственных систем жизнеобеспечения организма¹.

Некоторые психологи придают особое значение явлению бондинга². Так называют форму раннего контакта с ребенком сразу по­сле рождения. Утверждается, что в первые полтора часа после появ­ления на свет существует критический (сензитивный) период, когда «запускается» врожденный механизм формирования привязанно­сти у ребенка и по отношению к ребенку. Взаимное пристальное «разглядывание», телесный контакт, поглаживание, прикасание способствуют появлению у всех членов семьи особо теплого, интуитивного отношения к ребенку, которое отличается устойчивостью и в долговременном плане оказывает развивающий эффект.

Характерные особенности периода н о в о р о ж - денности: малое различение сна и бодрствования, преобладание торможения над возбуждением, спонтанная двигательная активность (нецеленаправленная, импульсивная, толчкообразная). Большую часть времени новорожденный погружен в себя и просы­пается из-за дискомфорта, вызванного ощущением голода, жажды, холода и др. Л.С. Выготский характеризовал своеобразие психики новорожденного, отмечая такие моменты: «исключительное преоб­ладание недифференцированных, нерасчлененных переживаний, представляющих как бы сплав влечения, аффекта и ощущения»; невыделенность себя и своих переживаний из восприятия объективных вещей, неразличение социальных и физических объектов³.

У ребенка первых двух недель жизни единственным очевидным выражением эмоций является реакция неудовольствия на диском­форт или насильственное пробуждение. Сигналы неудовольствия, издаваемые ребенком, привлекают внимание ухаживающих взрос­лых, которые и помогают ребенку избавиться от неприятных ощу­щений. Положительные эмоциональные реакции в ранний период новорожденности отметить не удается, поскольку удовлетворение потребностей приводит к успокоению и засыпанию ребенка.

Методы исследования психики новорожденных и младенцев. Многие исследователи подчеркивают исключи­тельную сложность изучения психики детей младенческого воз­раста и недопустимость умозрительных рассуждений. В России начало объективного изучения психического и физиологического развития младенцев было положено в 1920-х гг. сотрудниками И.П. Павлова и В.М. Бехтерева Н.М. Щеловановым, Н.Л. Фигуриным и др. Для этой цели были использованы систематическое наблюдение, экспериментальные методики анализа условных рефлексов и ориентировочной реакции.

В последние десятилетия в связи с расширением возможностей точной регистрации поведенческих проявлений наблюдается новый всплеск интереса к психологии младенцев. В настоящее время при исследовании процессов восприятия, памяти, внимания у детей первого года жизни используют регистрацию целого ряда объектив­ных «индикаторов»: частоты сердечных сокращений, ритма дыха­ния и сосания, микродвижений глаз, поворотов головы, появления и угасания ориентировочной реакции.

Какими же способностями обладает новорожденный? Прежде всего это определенный набор безусловных рефлексов, облегчающих приспособление к новым условиям жизни:

— рефлексов, обеспечивающих работу основных систем орга­низма (дыхания, кровообращения, пищеварения и др.), в частности сосательного рефлекса, пищевого и вестибулярного сосредоточения (затихание, торможение движений);

- защитных рефлексов (например, при прикосновении к векам ребенок закрывает глаза, зажмуривается при ярком свете);

— ориентировочных рефлексов (поисковый рефлекс при легком надавливании на середину верхней губы, поворот головы к источнику света);

— атавистических рефлексов (например, хватательный рефлекс, или рефлекс Робинсона, — захват пальцев взрослого вложенных в руку ребенка; рефлекс спонтанного ползания — положенный на живот ребенок поворачивает голову в сторону и ползает без помощи рук, а если к его подошвам подставить ладонь, то ребенок рефлекторно отталкивается от нее и ползет ак-тивнее — рефлекс Бауэра; автоматическая походка — если, придерживая под мышки, ребенка поставить на опору и слегка наклонить, у него появятся шаговые движения, не сопровождающиеся движениями рук, и др.).

Наличие безусловных рефлексов свидетельствует о функциональной зрелости ЦНС новорожденного, однако на протяжении первого года жизни большинство из них угасает. При этом существует четкая связь между созреванием мозга и исчезновением большинства из этих простейших рефлексов. Причина в том, что многие из них контролируются подкорковыми структурами, в первую очередь средним мозгом, который развивается у плода с большим опережением. Простейшие рефлексы постепенно уступают место более сложным рефлекторным реакциям и условно-рефлекторным поведенческим комплексам, в обеспечении которых решающую роль играет кора головного мозга¹.

Здоровый новорожденный обладает разными видами чувстви-тельности — тактильной, температурной, болевой, вкусовой (спо-собностью различить сладкое от горького, кислого, соленого). Хотя чувствительность у новорожденного ниже, чем у более старших детей, однако она заметно возрастает в течение первых недель жизни. Зрительная и слуховая функции у новорожденных довольно примитивны, но быстро совершенствуются. Существуют данные в пользу наличия врожденной координации слуха и зрения. На второй неделе жизни появляется слуховое сосредоточение — плачущий ребенок умолкает при сильном звуковом раздражителе (например, звонок) и прислушивается. К концу первого месяца жизни, а у отдельных детей и раньше, появляется возможность кратковременной фикса­ции взгляда на блестящем предмете.

Появились новые поразительные данные о возможностях ново­рожденных и младенцев первых недель и месяцев жизни, например о так называемой лицевой имитации новорожденных (способно­сти имитировать вытягивание губ, высовывание языка, открывание рта).

Сообщается, что значимым фактором научения для младенцев оказывается вовсе не характер подкрепления, а особенности самой программы, включенность в нее задач, требующих от ребенка опре­деленного решения².

Например, экспериментально задавалась такая схема: поворотом головы налево младенец может включить свет. Большинство двух-трехмесячных детей вскоре обна­руживали эту взаимосвязь и включали свет неоднократно за короткий промежуток времени. Затем частота поворотов головы уменьшалась и сохранялась на низком уровне до смены программы. Когда ребенок случайно открывал изменение схемы (теперь включение света происходило при повороте головы направо), всякий раз на­блюдался рост активности.

Пяти-шестинедельные младенцы научались так регулировать темп сосания пус­тышки, чтобы достигать наилучшей фокусировки изображения на экране телевизора.

Современные исследователи обнаруживают некоторые факты, свидетельствующие о врожденных предпосылках общения³. Это способности избирательных контактов ребенка с человеком: предпочтение с первых минут жизни живых человеческих лиц, а не других сложноорганизованных зрительных изображений; способ­ность выделять человеческий голос среди других звуков; выделение голоса матери из прочих голосов; достаточно сложные лингвистиче­ские задатки. Врожденные схемы взаимодействия поведенчески проявляются в направленности взгляда в момент расположенности к общению, в закрывании глаз и отворачивании головы как сигналах свертывания общения.

Утверждается, что подлинные Способности маленького ребен­ка к обучению часто оказываются непродемонстрированными в силу неподходящей организации экспериментальной ситуации — важна физическая близость к матери, лучше всего контакт «кожа к коже».

Биологическая беспомощность новорожденного и ее значение для развития. И тем не менее те способности, о которых мы говори­ли выше, рассматриваются как предпосылки будущего развития.

Новорожденный не имеет ни одного готового акта поведения, ни одной сложившейся формы движений. Даже безусловный сосательный рефлекс нуждается в «доводке»: некотором обучении ребенка в первые дни жизни. Исследования показали, что такие двигательные акты, как хватание и ползание, не являются естественным продолжением врожденных рефлексов. Напротив, требуется угасание безусловных движений, чтобы могли быть сформированы новые произвольные двигательные акты.

Человеческий детеныш — самый беспомощный на Земле. Eго биологическая беспомощность увеличивает количество степеней свободы в выборе направления развития и обеспечивает гибкость адаптации.

Наиболее эволюционно близкий к человеческому детенышу обезьяны, физически отделившись от матери, обладает ценной для выживания способностью ухватиться за ее шерсть и удерживаться таким образом в первые два месяца после рождения. На начальном этапе развития решающее условие выживания новорожденного -это уход взрослого человека, удовлетворение им всех жизненных по-требностей ребенка. Любое отношение к предмету осуществляется только через и посредством взрослого человека. Имея в виду имен-но это, говорят о новорожденном как о максимально социальном существе.

В противоречии между максимальной нуждой во взрослом и минимальными средствами взаимодействия заложена основа всего психического развития ребенка в младенческом возрасте.

Первые формы взаимодействия ребенка и взрослого. В конце первого — начале второго месяца жизни ребенок начинает отчетливо выделять взрослого из окружающей обстановки. Как это происходит? Взрослый с первых дней жизни выступает по отношению к ребенку с опережающей инициативой, он приписывает ребенку качества субъекта общения — обращается к нему, о чем-то спрашивает, комментирует собственные действия. Ребенок в первые недели уже способен подражать некоторым мимическим действиям, которые ему демонстрируют (феномен лицевой имитации новорожденных). Взрослый, кроме того, очевидно, становится наиболее привлекательным и удобным объектом восприятия, способным удовлетворить потребность в новых впечатлениях, которую не­которые исследователи считают врожденной. Постепенно ребенок улавливает коммуникативные послания взрослого, на третьей-четвертой неделе у ребенка в состоянии спокойного бодрствования можно наблюдать так называемое ротовое внимание в ответ на обращенный к нему ласковый голос и улыбку взрослого — ребенок замирает, губы слегка вытягиваются вперед, происходит глазной кон­такт. В возрасте 4—5 недель вслед за этим возникает попытка улыбнуться и, наконец, настоящая, так называемая социальная улыбка, или улыбка общения,

«Митя (0; 0, 17)¹ сегодня по крайней мере два раза задерживал свой взгляд на мне. Сосредоточение было несколько секунд, в это время глаза малыша были обра­щены ко мне.

(0; 0, 23). Очень чуток к различным звукам, особенно к голосу. Когда начина­ешь говорить, глядя на Митю, он весь замирает и смотрит на меня. Когда недоволен, то от одного звука моего голоса прекращает хныкать и даже плакать. Теперь уже по­долгу смотрит на меня, при этом весь замирает.

(0; 1, 0). Во время гуления издает короткие звуки типа «ы-ы» с закрытым ртом, размахивая ручками и суча ножками. Когда смотрит на меня, изменяется вы­ражение лица: Митя весь как бы устремляется ко мне, личико его «светлеет», словно он вот-вот улыбнется.

(0; 1,8). После кормления лежит у меня на руках и очень долго и внимательно смотрит на меня (это впервые так); Иногда на лице появляется не то что улыбка, а скорее ее тень, очень робкая.

(0; 1, 10). Сегодня у Мити впервые появилась вполне достоверная улыбка, правда, очень неуверенная, робкая и мимолетная.

(0; 1, 13). Сегодня впервые Митя нам открыто и радостно улыбался. Но это стоило нам немалых трудов: вдвоем говорили ему «агу».

(0; 1, 18). Улыбка появляется у Мити все быстрее и быстрее. Теперь уже доста­точно только начать с ним разговаривать, конечно, ласковым и всецело адресован­ным ему голосом, как он сразу же одаривает нас улыбкой. Особенно легко вызвать улыбку простым «агу». Теперь мы уже ведем небольшие диалоги: я — «агу», Ми­тенька тоже — «агу-агу», правда, еще довольно робко и мало» (из дневника Л.Г. Лысюк)².

Выразительная улыбка и другие, присваиваемые младенцем позже элементы пралингвистической знаковой системы (мимика, жесты) умиляют родителей, действуют на взрослых воодушевляюще и приводят к ответному эмоциональному вознаграждению малыша.

Здесь мы наблюдаем взаимное эмоциональное отождествление взрослого и ребенка. Некоторые зарубежные ученые называют пер­вые проявления связи между матерью и ребенком с помощью звуков «коммуникативной синхронией» ребенка и взрослого, «сращивани­ем» или «настраивающим» поведением, так как звуковые сигналы ребенка воздействуют на голос и речь матери и, наоборот, ее речь — на звуки, издаваемые малышом. Такое «сращивание» формирует основу будущих отношений привязанности, закладывает чувство до­верия сначала к матери, а позднее и к человеку вообще.

Французский психоаналитик Ф. Дольто считала, что соматическое благополучие ребенка может быть обеспечено речевым воздействием, объяснением новорожденному тех событий, которые, например, временно разлучают его с матерью. Опираясь на собственный врачебный опыт, она утверждала, что словесное заверение новорожден-ного в том, что мать любит его и что скоро они вновь будут вместе, нормализует са-мочувствие малыша, прекращает расстройство кишечника, восстанавливает аппетит и сон³.

Даже на такой ранней стадии взаимоотношения не определяются всецело взрослым. Темперамент новорожденного (его раздражительность или спокойствие, гибкость приспособления к окружающей ситуации), тональность плача (высокий голос при плаче, характерный для детей с различными отклонениями, — «сигнал выживания»), множество других поведенческих признаков влияют на отношение к нему родителей, на характер и скорость их реагирования,

Итак, важнейшим психологическим новообразованием кризис­ного периода новорожденности считается именно возникновение ответной реакции ребенка — улыбки на обращение матери (близкого взрослого).

Это означает начало собственной «индивидуальной психической жизни новорожденного»¹. В период новорожденности жизнь становится индивидуальным существованием, отдельным от материн­ского организма, но вплетенным в социальную жизнь окружающих ребенка людей. Кроме того, она становится психической жизнью, ибо, согласно Выготскому, только психическая жизнь может быть частью социальной жизни окружающих ребенка людей.

Комплекс оживления. В последующие недели складывается комплекс оживления, который служит границей критического пе­риода новорожденности и показателем перехода к младенчеству как периоду стабильного развития. Термин «комплекс оживления» введен Н.М. Щеловановым, а впервые описан Н.Л. Фигуриным и М.П. Денисовой².

Комплекс оживления — особая эмоционально-двигательная ре- акция, обращенная к взрослому. Начавшись с замирания, сосредоточения на лице взрослого и улыбки, в последующие недели эта ре- акция приобретает действительно развернутый комплексный характер. В 8 недель компоненты реакции радостного оживления сопровождаются громким коротким вздохом; в 10—12 недель он включает в себя серию глубоких вздохов, вскидывание ручек, перебирание ножками, радостное повизгивание, разнообразные вокали­зации (гуление, вскрики). Возникновение инициативы ребенка в общении выражается в использовании им крика; плача для привле­чения внимания к себе. Своевременность появления и степень вы­раженности комплекса оживления — основной критерий норма­тивности психического развития ребенка в первом полугодии жизни³. Комплекс оживления начинает дифференцироваться после трех месяцев.

Появление комплекса оживления у ребенка показывает, что возникла не только потребность в общении со взрослым, но и поя­вились средства общения. Активность со стороны малыша направ­лена на взаимодействие со взрослым и выражена тем сильнее, чем пассивнее взрослый¹. Комплекс оживления вызывает у ухаживаю­щих за ребенком взрослых чувство глубокого удовольствия, ощуще­ние взаимности, разделенности собственных эмоций со стороны этого маленького существа. Все это свидетельствует о том, что спе­цифическая для младенческого возраста социальная ситуация раз­вития — ситуация неразрывного эмоционального единства ребенка и взрослого (ситуация «мы») — сло­жилась.

Феномен эмоционального единства отражается в использовании местоимения «мы» для описания всех поведенческих актов ребенка. Так, молодая мама двухмесячного малыша рассказывает знакомой, впервые встреченной после рождения ребенка: «У нас все хорошо. Мы родились такие большие, такие лохматенькие».