Позиция Олпорта

Олпорт, как и Мюррей, большое внимание уделял проблеме наилучшего осмысления конкретных периферических характеристик. Но, придя к совершенно иному выводу, чем Мюррей, Олпорт избрал в качестве самой важной конкретной периферической характеристики нечто, напоминающее личностную черту или совокупность привычек. Изначально он (Allport, 1937) назвал свое понятие личностной чертой, но позже обозначил его личностной диспозицией (Allport, 1961, с. 273), определяемой как "обобщенная нейропсихическая структура (специфичная для человека), обладающая способностью преобразовывать множество функционально эквивалентных стимулов и порождать и направлять конкретные (эквивалентные) формы адаптивного и преобразующего поведения". Чтобы лучше понять этот концепт, мы обсудим некоторые его следствия. В ходе этого обсуждения я буду сравнивать личностную диспозицию с понятием потребности у Мюррея, поскольку Мюррей – это еще один персонолог, уже рассмотренный нами. Он относится к конкретным следствиям из своих периферических понятий настолько серьезно, чтобы привести их точные определения и подробные описания.

Прежде всего давайте рассмотрим предполагаемое воздействие, которое оказывают личностные диспозиции на жизнедеятельность человека. Олпорт показывает, что личностная черта действует, порождая эквиваленты в функции и значении между образами восприятия, объяснениями, чувствами и действиями, необязательно эквивалентными в обычном мире. Описывая это влияние, Олпорт (1961, с. 322) приводит следующий пример. Хотя русские, преподаватели колледжа, либералы, члены организаций борьбы за мир и противники сегрегации, для многих наблюдателей могут сильно различаться, для человека с личностной диспозицией страха коммунизма все эти структуры символов могут быть равнозначны в их воспринимаемых "коммунистических" качествах. Такая личностная диспозиция также может вызвать ответные реакции, которые по своей функции эквивалентны снижению воображаемой угрозы коммунизма. Такой человек поддержал бы войну с русскими, подозрительно относился бы к преподавателям колледжа, голосовал бы за крайне правых кандидатов, присоединился бы к ку-клукс-клану и т.д. Эквивалентность стимулов и реакций определяется на основе воспринимаемых значений и соответствующего копинг-поведения, а не на объективно существующем сходстве. Хотя понятие потребности схоже с личностной диспозицией в некоторых аспектах, понятие потребности гораздо больше подчеркивает целенаправленную организацию поведения и последовательность инструментальных действий, направленных на приближение к цели, за которыми следуют действия, приводящие к ее окончательному достижению.

Это различие между понятиями потребности и личностной диспозиции можно определить и по-другому, сказав, что первое более мотивационно, чем второе. У потребности порождаемая эквивалентность функционирования тесно связана с целями, которых человек пытается достичь с тем, что можно назвать "зачем" поведения. Так, порожденное потребностью поведение демонстрирует усиление и спад в зависимости от того, актуализирована потребность или удовлетворена. И наоборот, личностная диспозиция, как и другие понятия черт личности, – это устойчивая, неизменяющаяся структура, оказывающая постоянное влияние на жизнедеятельность. Там почти нет усиления и спада, поскольку, строго говоря, нет никакой цели, к которой нужно стремиться и которой можно достичь. Понятие личностной диспозиции уделяет больше внимание "какое" и "как" поведения, чем понятие потребности. Но здесь нужно быть осторожным, чтобы не сделать вывод о том, что Олпорт не интересуется проблемами мотивации. На самом деле, он (Allport, 1961, с. 370) считает все личностные диспозиции мотивационными в той мере, в какой они являются причиной поведения. И, что еще более важно, он разделяет черты на том основании, в какой степени они содержат в себе стремления, называя их соответственно динамическими и стилистическими (Allport, 1961, с. 222-223). В конечном счете динамические личностные диспозиции напоминают потребности, а стилистические диспозиции – это, возможно, нечто, похожее на интеграт потребности.

Следующее различие касается напряжения. Потребность действует в соответствии с некоторой разновидностью принципа уменьшения напряжения, и это необходимо с логической точки зрения, в то время как для большинства личностных диспозиций снижение напряжения не рассматривается в качестве цели. Это различие не нужно понимать так, что в понятии Олпорта не учитывается мотивационная значимость потребности в чем-либо, скорее, мотивация для него в ее наиболее важном и точном значении – это синоним сознательного намерения, а не состояния напряжения (Allport, 1961, с. 222-223).

Рассмотрев некоторые следствия из понятия личностной диспозиции, мы можем теперь обратиться к невероятно важному акценту, делаемому Олпортом. Он полагает, что каждая личностная диспозиция человека уникальна. На самом деле, Олпорт (1961, с. 349) вводит в свою теорию периферии личности менее важное понятие общей черты для обозначения сходства, обусловленного общей человеческой природой и общей культурой. Но общая черта, несмотря на то, что это приемлемое и полезное понятие, является для Олпорта лишь абстракцией, поэтому в определенной степени это понятие неизбежно упускает из виду реальные диспозиции каждого человека. Считается, что реальная личность вырисовывается только после определения личностных диспозиций, а это требует тщательного изучения прошлой, настоящей и ожидаемой в будущем жизнедеятельности человека с помощью таких методов, как составление личной истории и контент-анализ личных документов (Allport, 1961, с. 367-369; 1962). Олпорт (Allport and Odbert, 1936) не хотел сокращать количество диспозиций, так чтобы в возможных комбинациях могли использоваться 18 000 или около того названий общих черт, существующих в английском языке.

Олпорт уделял огромное внимание уникальности, поэтому совсем неудивительно, что он нигде не предлагает никакого списка типичных личностных диспозиций. Ближе всего он подходит к определению типичного содержания личностных диспозиций, когда предлагает два основания для их классификации. Одна классификация (Allport, 1961, с. 365) основана на степени распространенности и постоянства влияния, которое личностная черта оказывает на жизнедеятельность. Выделяются кардинальные, центральные и вторичные диспозиции. Кардинальные диспозиции, если они существуют в личности, задают общую модель жизни человека. Центральные диспозиции, имеющиеся практически у всех людей, – это важные стабилизирующие свойства жизнедеятельности. Вторичные диспозиции порождают относительно недолговечные структуры. Принцип другой классификации менее ясен и несколько напоминает основание только что представленной классификации. Он относится к степени, в которой диспозиция находится в сердцевине бытия человека (Alport, 1961, с. 264). Применение этого принципа приводит к разделению генотипических и фенотипических диспозиций в соответствии с теорией Курта Левина; последняя, хотя она и порождает определенную конкретику существования, в меньшей степени отражает важнейшую сущность личности, чем первая. Но взгляды Олпорта здесь схематичны, и не совсем понятно, чем отличаются генотипическая и кардинальная диспозиции, с одной стороны, и фенотипическая и центральная – с другой. Вы также должны понимать, что то немногое, что Олпорт сделал для организации и категоризации личностных диспозиций, не нацелено на изображение типов или стилей жизни. То, что он не уделяет внимания типологии, также может быть обусловлено его крайней приверженностью идее уникальности личности.

Если личностные диспозиции одного человека могут совершенно отличаться от диспозиций другого, то как можно составить список диспозиций и объединить их в типы? И все же, хотя с точки зрения логики Олпорт прав в том, что он не предлагает списков диспозиций и типологии в соответствии со своим представлением об уникальности, он передал в наши руки модель периферии личности, которую очень трудно использовать каким-то конкретным образом. Практически все, что Олпорт предоставляет для применения своей позиции, это идея о том, что диспозиции можно определить по тому факту, что они порождают эквивалентность стимулов и реакций. Но это достаточно трудно использовать. Жизнедеятельность человека достаточно сложна, так что без более конкретных указателей эквивалентность стимулов и реакций можно находить на самых разнообразных уровнях и самыми разнообразными способами. В определении каждой диспозиции любой исследователь может опираться исключительно на свои умения. Ему ничем не помогут определения, сделанные другими исследователями, и даже свои собственные прежние результаты. И определенно, он не может предсказать заранее, до наблюдения, каковы будут диспозиции личности. Более того, он даже не может быть целиком и полностью уверен, что использует понятие личностной диспозиции в соответствии с идеей Олпорта.

Но Олпорту, как и Мюррею, нужно отдать должное хотя бы за определение сущности (если не содержания) конкретных периферических характеристик и за попытку описать способ их влияния на жизнедеятельность. Такое теоретическое внимание к конкретным периферическим характеристикам очень важно для персонологии. Подобная позиция могла бы привести к взглядам, столь подробно и конкретно разработанным, что стало бы возможным их реальное использование и эмпирическая проверка. Но, к сожалению, теоретических усилий Олпорта оказалось недостаточно для достижения целей полезности и эмпирической проверки, что обусловлено тем сильнейшим акцентом, который он делает на уникальности личностных диспозиций. Естественно, тогда мы должны тщательно изучить причины возникновения такой крайней точки зрения, пытаясь определить, действительно ли она настолько необходима. Но я отложу рассмотрение этого вопроса до 9-й главы.

Нам осталось обсудить природу взаимоотношений между личностными диспозициями (периферией личности) и проприативными функциями (ядром личности). Фактически Олпорт нигде прямо не описывает эти взаимоотношения, поэтому мне придется собрать то, что, как представляется, имеет отношение к этому вопросу. В своих самых ранних утверждениях о проприуме Олпорт (Allport, 1955, с. 41-56) совершенно ясно показывает, что проприум содержит в себе функции или способности, общие для всех людей и не обладающие выраженной структурой или фиксированным содержанием. Если это так, тогда очевидно, что личностные диспозиции не должны рассматриваться как часть самого проприума, поскольку они представляют собой структурную основу для соединения определенных стимулов и определенных реакций способом, характерным для данного человека. Но позже Олпорт (Allport, 1961, с. 10-38) оставляет одну неясность относительно того, включает или нет проприум структурные компоненты. Если проприум должен включать структурные компоненты, можно представить, что кардинальные и генотипические диспозиции, являющиеся достаточно общими, могут быть частью ядра личности. Но не похоже, чтобы это совпадало с замыслом Олпорта, поскольку он также предполагает, что структура личности формируется в результате взаимодействия между проприативными функциями и окружающей средой.

Гораздо правильнее и полезнее предположить, что проприативные функции, включающие тенденции и характеристики ядра, сами являются не комбинациями диспозиций, а, скорее, основными силами в сочетании с жизненным опытом человека, формирующими диспозиции. Например, проприативное стремление может иметь отношение к общей склонности к феноменологически значимому целеполаганию или, более простыми словами, к усердной работе по достижению представляющихся личностно значимыми целей. Благодаря проприативному стремлению было бы возможно развивать кардинальные и центральные диспозиции, обладающие динамическими характеристиками. Кардинальные и даже генотипические диспозиции тогда не располагались бы на уровне ядра личности, скорее они были бы наиболее общими и распространенными из всех личностных диспозиций. Но вне зависимости от степени обобщенности и распространенности диспозиции, однако, были бы более периферическими по сравнению с проприативными функциями. Таким образом, кардинальные и генотипические диспозиции могли бы служить своей первоначальной цели подчеркивания индивидуальности, поскольку, будучи частью периферии личности, они не были бы одинаковы у всех людей.

Теория личности – явление изменяющееся, растущее, и вполне вероятно, что Олпорт двигался в том направлении, которое я здесь обрисовал. Он пытался осмыслить компоненты личности, которые представлялись системами личностных диспозиций, отражающими свойства проприативного функционирования. Примерами такого рода объединений являются его характеристики зрелости (Allport, 1961, р. 275-307), такие, как расширение границы "Я", навыки установления теплых отношений с другими (например, терпимость), устойчивая эмоциональная надежность, или самопринятие, склонности к реалистическому восприятию, умение центрироваться на проблеме, развитая самообъективация в форме проницательности и юмора и объединяющая философия жизни, включающая особые ценностные ориентации, дифференцированные религиозные чувства и персонализированную совесть. Если я не ошибаюсь, в описании характеристик зрелости Олпорт вырывается из западни излишнего акцента на уникальности. Конечным результатом могла бы стать классификация типов личности, построенная на основе направлений содержания и отражающая конкретные ответвления в поведении от тенденции ядра проприативного функционирования.

Поскольку очевидно, что личностные диспозиции усваиваются в процессе научения, важно знать, как именно этот процесс протекает. Здесь прежде всего нужно осознать, что личностные диспозиции выражают проприативное функционирование хотя бы потому, что они описывают индивидуальность. Но изначально существование младенца скорее оппортунистично, а не проприативно. Оппортунистическое существование управляется потребностями биологического характера и служит им. На этом уровне жизнедеятельности младенец не имеет значительной свободы выбора, скорее реагируя на давление, чем являясь силой, воздействующей на мир. Если ребенок получает поддержку, любовь и пищу, необходимую ему на этом этапе, у него начнут развиваться зачатки самости. Это означает, что произойдет смена с оппортунистического функционирования на проприативное, а, как вы уже знаете, проприативное функционирование проактивно, а не реактивно, оно управляется собственными психологическими целями, ценностями и принципами личности. Эти цели, ценности и принципы должны составить содержимое личностных диспозиций.

Возможно, раннее оппортунистическое стремление создаст основу для того, что потом станет личностными диспозициями. Олпорт предполагает, что изначальные оппортунистические стремления выражаются в определенных паттернах действий, которые возникают, поскольку они полезны для удовлетворения этих стремлений. Но когда личность немного созревает и если другие люди предоставляли ей достаточную заботу и поддержку, значимость оппортунистических целей снижается, потому что они легко могут быть достигнуты и их существование не является источником тревоги. Однако паттерны инструментальных действий не обязательно атрофируются даже несмотря на то, что они уже не нужны, поскольку оппортунистические цели потеряли свою значимость. Некоторые паттерны действий приобретают функциональную автономию (Allport, 1961, с. 229) от своего происхождения и продолжают существовать в качестве личностных диспозиций. Сохраняющиеся таким образом паттерны действий – это, возможно, те, что наиболее тесно связаны с общими проприативными функциями, которые, как вы помните, включают такие явления, как самоидентичность и расширение самости.

В своем знаменитом понятии функциональной автономии Олпорт хотел передать представление о том, что паттерны действий, включающие ценности, мнения и цели, не теряют своей значимости просто потому, что они, возможно, зародились для удовлетворения какой-то биологической потребности, которая больше не является центральной. Но Олпорта часто критиковали за неопределенность понятия функциональной автономии. Как она работает? Каковы ее следствия? Что может служить организменной основой для такого представления? Недавно Олпорт попытался как-то прояснить и описать это понятие. Он предположил, что проприативная функциональная автономия возникает потому, что энергетический потенциал человека больше, чем его нужно для удовлетворения потребностей выживания, и поэтому существует постоянное стремление использовать этот излишек, наращивая компетентность и движение по направлению к унификации жизни (Allport, 1961, с. 249-253). Рассуждения Олпорта остаются несколько неясными в том, как он описывает специфические механизмы, благодаря которым функциональная автономия происходит, и это создает предпосылки для полемики. Ему не удалось уйти от повторяющейся критики по поводу того, что функциональная автономия – это скорее допущение, а не объяснительный принцип, хотя он полагает, что крайне критичное восприятие свидетельствует о разуме, закрытом ко всему новому, утверждая, что его понятие – это лишь способ высказать то, что мотивы людей изменяются и растут в течение жизни, потому что это заложено в природе человека. С этим трудно согласиться только ученым, преданным реактивной, гомеостатической, квазизакрытой модели человека (Allport, 1961, с. 252-253).