Ориентация на организм

Мы только что рассмотрели, как умственные процессы, такие как восприятие и когниции, возникают из контекста, в котором они переплетены с действиями, ощущениями и чувствами. Это происходит при развитии ребенка, но вновь повторяется в нас (на микрогенетическом уровне), когда мы становимся взрослыми.

По Вернеру, развитие лучше поддается пониманию с позиции организмического подхода, к которому он был глубоко привержен. Суть этого положения в том, что мы должны по возможности изучать психологические процессы, происходящие в целом, действующем, борющемся организме. Например, мы не должны исследовать процессы восприятия изолированно, а по мере того, как они возникают из более примитивных форм действий и чувств, в которые они вплетены.

Несмотря на призыв Вернера, организмическая ориентация остается в психологии скорее исключением, чем правилом. Исследователи изучают такие процессы, как восприятие, мышление, язык и память, как самостоятельно действующие. Как отмечал Вернер (Werner, 1948, р. 49), подобный изолирующий подход можно использовать, и он не будет казаться неуместным при изучении взрослых, потому что функционирование взрослых становится совершенно дифференцированным. Став взрослыми, мы обычно можем различать наши мысли и чувства, поэтому мы считаем, что правильно изучать процесс мышления как действующий изолированно.

Но даже во взрослом состоянии мы не становимся бестелесным духом. Мы должны знать, как процессы познания связаны со всем организмом. В этом случае при изучении могут быть полезны понятия микрогенезиса и иерархической интеграции, так как они показывают, как когнитивные процессы возникают из общего физического, эмоционального и сенсорного опыта и объединяются с ним.

Изолирующий подход становится проблематичным, когда мы обращаемся к детям. Как мы уже знаем, у детей различные психологические процессы значительно менее дифференцированы, чем у взрослых. Детское восприятие, например, более тесно связано с моторикой и эмоциями. Ребенок, глядя на деревянный треугольник, не воспринимает его, как мы, — просто геометрической формой. Поскольку треугольник острый, то им можно что-нибудь покопать или уколоться. Когда же мы изучаем и измеряем восприятие «формы» у ребенка как изолированную активность, как это обычно делается, мы упускаем возможность увидеть, насколько отлично восприятие в детском опыте. Мы изучаем восприятие формы так, как будто восприятие уже дифференцированно от действия и эмоций, чего на самом деле нет (см. Warner, Kaplan & Cohen, 1973).