Далекое от совершенства соответствие

Разумеется, и Беркс, и Лии пытались подбирать биологические семьи так, чтобы они соответствовали приемным семьям, по крайней мере, по некоторым параметрам. Дети в биологических семьях соответствовали приемным детям по возрасту и полу, отчего приемные родители, большинство из которых пытались завести собственных детей, были значительно старше биологических родителей. По очевидным причинам в домах приемных детей было меньше сиблингов. Две группы были «уравнены» по параметру профессиональной деятельности, образованию и «типу соседства». Несмотря на это «уравнивание», доход приемных родителей превышал на 50% доход биологических родителей, а стоимость домов была на 50% выше. Становится ясно, что приемные семьи и биологические семьи не могут рассматриваться как «сопоставимые» в значимых отношениях — только потому, что они сравнимы по нескольким грубым параметрам вроде профессии, образования или чего-то подобного. Пары, которые желают и получают возможность усыновить ребенка, являются — и это очевидно — совершенно особой группой, и их особые характеристики жизненного успеха не вполне адекватно отображаются демографическими параметрами «среды». В исследованиях Беркс и Лии имеется немало свидетельств, указывающих на то, что среда приемных семей не только богаче, чем среда «сопоставимых» биологических семей, но также и более ограниченна в вариативности. Все это сводит к нулю валидность сравнения корреляций IQ родителя и ребенка в двух типах семьи.

Новая улучшенная схема

Существует, впрочем, очевидное улучшение классической схемы Беркс—Лии, которое избегает невозможного требования о сопоставимости приемных и биологических семей (см. рис. 27). Есть немало приемных семей, которые, вдобавок к усыновлению ребенка, имеют собственного, биологического ребенка. Новая схема устанавливает корреляцию IQ родителя с IQ (а) приемного ребенка и (б) биологического ребенка. Оба ребенка воспитывались в одной обстановке одним и тем же родителем, но в той степени, в которой гены детерминируют IQ, корреляция между родителем и биологическим ребенком должна быть, очевидно, выше. Естественно, что родители во всех таких семьях были отобраны агентствами по усыновлению. Следовательно, мы можем ожидать ограниченность средовой вариативности и сравнительно низкие корреляции. Впрочем, это должно быть справедливо как для приемных, так и для биологических детей, поскольку теперь мы имеем дело с одной группой семей.

Предлагаемая новая схема была использована в двух недавних исследованиях — в 1977 году в исследовании Скарр и Вайнберга в Миннесоте и в 1979 году в исследовании Хорна, Лоелина и Виллермана в Техасе. Любопытно, что оба исследования были выполнены видными специалистами в области генетики поведения, которых едва ли можно было бы назвать яростными защитниками средовой детерминации и которые, несомненно, ожидали обнаружить свидетельства в пользу высокой наследуемости IQ.

Имеет значение мать, а не гены

Результаты для матерей представлены в табл. 3. Напомним, что IQ матери было соотнесено с IQ ее приемного и ее биологического ребенка. В этих двух корреляциях нет существенного различия; в Техасе наблюдалась несколько более высокая корреляция между матерью и ее приемным ребенком, в Миннесоте – между матерью и ее биологический ребенком. Стоит отметить, что миннесотское исследование базировалось почти исключительно на случаях межрасового усыновления. То есть мать и ее биологический ребенок были оба белыми, а ее приемный ребенок — черным. Приемный черный ребенок и биологический белый ребенок одинаково были похожи на мать в плане IQ. Результаты из Техаса и Миннесоты, судя по всему, наносят смертельный удар по представлению о том, что IQ является высоконаследуемой чертой, поскольку они показывают, что дети, воспитываемые одной и той же матерью, похожи на нее в плане IQ в одной и той же степени независимо от того, имеются ли у них общие гены или нет.

Результаты для отцов, представленные в табл. 4, кажутся более согласующимися с представлением о том, что IQ может быть наследуемым, особенно миннесотские результаты. Можно было бы предложить целый ряд объяснений этому кажущемуся расхождению, но в отсутствие дополнительных данных ни одно из них не было бы убедительным. Впрочем, некоторая дополнительная информация значимого характера была предоставлена профессором Скарр при личном общении. В миннесотском исследовании были доступны сведения об образовательном уровне приемных родителей, который был соотнесен с показателями IQ детей. Образование родителей (как отца, так и матери) существенно коррелировало с показателями IQ и приемного, и биологического ребенка, чуть больше с показателями IQ первого, что дает основания предполагать, что гены — как в случае с отцами, так и в случае с матерями — не очень важны в детерминации сходства между родителем и ребенком.

Сиблинги остаются сиблингами при любом происхождении

Семьи, представленные в табл. 3 и 4, также дают начало трем типам связи между сиблингами — один из них генетический, другие нет. Во-первых, имеются биологически связанные пары сиблингов (биологические дети приемных родителей); во-вторых, биологически не связанные пары приемных сиблингов (оба ребенка усыновлены одной и той же семьей); и наконец, биологически не связанные пары (один биологический ребенок и один приемный ребенок одних и тех же родителей). Корреляции IQ для этих трёх типов представлены в табл. 5. Результаты ясны и однозначны. Ни одна из корреляций не отличается существенным образом от другой, и нет никакого указания на то, что корреляция для генетически связанных сиблингов выше, — еще один сокрушительный удар по представлению о том, что IQ является высоконаследуемой чертой.

Таким образом, независимо от того, имеются ли общие гены или нет, два ребенка, воспитанные в одной и той же семье, похожи друг на друга в одной и той же степени. Это не должно удивлять нас, так как, хотя генетики поведения обычно игнорировали эти результаты, уже в 1928 году Фримен, Хользингер и Митчелл сообщали, что показатели IQ приемных детей коррелировали с оценками домашней среды столь же высоко, как и показатели IQ биологических детей, воспитывавшихся в тех же семьях.

Средние показатели IQ

До настоящего момента мы рассматривали только корреляции IQ в исследованиях приемных детей, а не средние показатели IQ. Однако средние показатели IQ приемных детей представляют значительный интерес. К примеру, авторы техасского исследования пришли к выводу, что в целом их корреляции свидетельствовали о «невысокой наследуемости» IQ. Но анализ средних показателей IQ, к их большому удивлению, «предполагает наследуемость IQ, близкую к нулю». Удивительно, что это предположение выходит из-под пера генетиков поведения, и потому оно заслуживает пристального рассмотрения.

Техасская история

Техасские исследователи смогли получить показатели IQ для биологических матерей детей, отданных на воспитание в другие семьи. Они имели показатели IQ значительно ниже, примерно на 6 пунктов, чем приемные матери, которые воспитывали их детей. Но приемные дети имели точно такие же высокие средние показатели IQ, как и биологические дети приемных матерей, — около 112 в каждом случае, что является довольно высоким показателем IQ. Эти цифры указывают, что приемные родители успешно передали высокие показатели IQ всем детям, которых они воспитывали, независимо от того, имели ли они общие гены с ними или нет. Сравнительно низкие показатели IQ биологических матерей приемных детей попросту не имели значения. Средний показатель IQ приемных родителей составлял около 114, и имелась очень незначительная вариабельность среди них (говоря техническим языком, стандартное отклонение их показателей IQ от среднего составляло около 11 пунктов — против 15 в общей популяции) или среди их детей, будь то биологических или приемных.

Миннесотская история

Приемные дети в исследовании межрасового усыновления Скарр и Вайнберга также имели довольно высокие средние показатели IQ. Они были высчитаны мной на основе сырых данных, любезно предоставленных профессором Скарр. 56 детей, помещенных до годовалого возраста в семьи, в которых также имелся собственный биологический ребенок, имели средний показатель IQ по шкале Стэнфорд—Бине, равный 109. Это был высокий показатель, но значительно ниже (на 6,6 пункта), чем IQ 32 биологических детей в тех же самых семьях. Эти результаты кажутся противоречащими тем, которые были получены в техасском исследовании. Хотя приемные родители в исследовании межрасового усыновления наделили своих приемных детей показателями IQ, превышающими средний уровень, их биологические дети, судя по всему, имеют еще более высокие показатели IQ.

Возраст при усыновлении — ключ к различию?

Различие между этими двумя исследованиями может быть, однако, вполне объяснено тем фактом, что в Техасе все дети были помещены в приемные семьи непосредственно из родильного дома, тогда как миннесотское исследование включало детей, усыновленных через год после рождения. Три четверти детей были помещены в приемные семьи в период от рождения до 8 месяцев, и их средний показатель IQ составил 111. Оставшаяся одна четверть, помещенная в приемные семьи в возрасте от 8 до 12 месяцев, имела значительно более низкий показатель IQ — 103. Таким образом, чем скорее ребенок помещается в приемную семью, тем выше, вероятно, будет его IQ. Представляется вероятным, что, если бы дети в миннесотском исследовании были помещены в приемные семьи с рождения, их показатели IQ были бы тождественны показателям IQ их неродных сиблингов, как в техасском исследовании.

Влияние селективного помещения

Есть еще одни релевантные данные, полученные на основе исследований приемных детей. Когда доступна какая-либо интеллектуальная оценка незамужней матери — ее IQ либо образовательный уровень, — часто обнаруживают, что она существенно коррелирует с показателем IQ ребенка, которого она отдала на усыновление, даже если ребенок никогда не жил с ней. Согласно исследованию, наблюдаемая корреляция варьирует. В 1938 году Снигг сообщил о корреляции на уровне всего лишь 0,12, тогда как Шкодак и Скилс, используя тот же самый тест, сообщили в 1949 году о коэффициенте корреляции, равном 0,44. Все исследования без исключения обнаружили какую-либо корреляцию, что для сторонников средовой детерминации служит основанием считать, что незамужняя мать передала своему ребенку гены, влияющие на IQ.

Однако существует очевидная альтернативная интерпретация. Когда агентства, занимающиеся усыновлением детей, помещают ребенка в приемную семью, они пытаются подобрать для ребенка соответствующую семью. Вероятно, работники агентства считают, что IQ передается главным образом по наследству и что «способных» детей следует помещать в «хорошие» семьи. В агентстве могут знать показатель IQ незамужней матери и даже могут протестировать ее. В агентстве, несомненно, будут знать о ее образовательном уровне и, возможно, об образовательном уровне её партнера. В агентстве разузнают подробно о возможностях и привычках потенциальных приемных родителей. Таким образом, очень велика вероятность селективного помещения, когда дети высокообразованных и высокоинтеллектуальных родителей помещаются в семьи с высоким образовательным и интеллектуальным уровнем, способствующие развитию способностей ребенка. Такое селективное помещение, возможность которого необходимо всегда иметь в виду при интерпретации результатов исследований приемных детей, могло установить негенетическую корреляцию между IQ незамужней матери и IQ ребенка, отданного на усыновление.

Имеются свидетельства, указывающие на то, что селективное помещение регулярно практикуется агентствами по усыновлению. Но может ли это вполне объяснить наблюдаемые корреляции между незамужней матерью и отданным на усыновление ребенком? Благодаря техасскому и миннесотскому исследованиям мы можем проверить эту возможность, высчитав корреляцию между незамужней матерью и биологическим ребенком пары, усыновившей ее ребенка. Поскольку между ними нет никакой генетической связи, любая корреляция должна быть следствием селективного помещения и ничего другого. Если она ниже, чем ее корреляция с ребенком, которого она отдала на усыновление, тогда можно говорить о действительно генетическом влиянии.

Незамужние матери: имеет ли значение уровень их интеллекта?

Скарр и Вайнберг сообщили, что образование незамужней матери обнаружило корреляцию с показателем IQ отданного на воспитание ребенка, равную 0,32. Корреляция с показателем IQ неродного сиблинга ее ребенка составила 0,15 — значимую, но более низкую величину. Это различие побудило Скарр и Вайнберга заключить, что было продемонстрировано преобладание генетического влияния над селективным помещением. Но большая часть приемных детей в их исследовании была протестирована с помощью теста Стэнфорд—Бине, в то время как большинство биологических детей были протестированы с помощью теста Векслера, — а эти два теста могут давать существенно отличающиеся результаты. (Два разных теста использовались потому, что дети значительно варьировали с точки зрения возраста: приемные дети были в среднем младше, чем биологические дети, и, значит, чаще тестировались с помощью теста Стэнфорд—Бине.)

На основе сырых данных профессора Скарр и используя только баллы шкалы Стэнфорд—Бине, я рассчитал новые корреляции для тех же самых отношений. Для 79 пар «незамужняя мать и оставленный ею ребенок» корреляция составила 0,28. Для 29 пар «незамужняя мать и неродной сиблинг ее ребенка» корреляция составила 0,33 — несмотря на отсутствие какой-либо генетической связи. Таким образом, когда тип теста остается одним и тем же, общая корреляция между образовательным уровнем незамужней матери и показателем IQ оставленного ею ребенка, по всей видимости, является (по крайней мере, в этом случае) следствием селективного помещения.

Такое же сравнение можно провести на основе техасских данных, но в этом случае корреляции базируются на показателях IQ матери, а не на ее образовательном уровне. Незамужняя мать в этом случае коррелирует на уровне 0,31 с оставленным ею ребенком и только на уровне 0,08 с неродным сиблингом своего ребенка. Эти результаты довольно значительно отличаются от результатов миннесотского исследования; однако, хотя приемным детям в техасском исследовании предъявлялись одни и те же тесты, они были существенно младше своих неродных сиблингов. В техасском исследовании незамужние матери коррелировали на уровне 0,19 с другими приемными детьми (не своим потомством), воспитывавшимися в том же доме, что и ее ребенок. Эта значимая корреляция может отражать только селективное помещение.

Можно сказать, что селективное помещение по меньшей мере объясняет значительную долю корреляции между незамужними матерями и потомством, от которого они отказались. Возможно, при достаточно скрупулезном анализе выяснится, что оно объясняет всю корреляцию в целом. Но селективное помещение могло оказывать влияние в одном из двух направлений. Мы делали акцент на том, что «более хорошие» приемные семьи, в которые помещаются дети незамужних матерей с высоким IQ, обеспечивают наилучшие условия — и что эти условия способствуют интеллектуальному развитию и приемных, и родных (биологических) детей. Убежденный сторонник средовой детерминации, вероятно, стал бы доказывать, что биологические дети, воспитывающиеся в этак семьях, имеют высокие показатели IQ потому, что их родители передали им хорошие способности, и что приемные дети в этих семьях имеют высокие показатели IQ потому, что их биологические родители тоже передали им хорошие способности. Однако, чтобы утверждать таким образом, пришлось бы допустить чрезвычайно эффективный процесс селективного помещения — достаточно эффективный для того, чтобы и приемные, и биологические дети в одной и той же семье имели идентичные средние показатели IQ.

Дополнительные данные

Для полноты картины мы должны отметить результаты еще одного миннесотского исследования, также проведенного Скарр и Вайнбергом — на этот раз в 1978 году. Приемные дети в исследовании достигли юношеского возраста, когда их тестировали на IQ, и все были белыми. Исследование, к сожалению, базировалось на устаревшей схеме Беркс—Лии; изучались две совершенно отдельные группы семей — группа приемных семей и подобранная по довольно случайному признаку группа биологических семей, добровольно вызвавшихся участвовать в исследовании.

Корреляции IQ внутри приемных семей, подчеркивали Скарр и Вайнберг, были очень низкими. По сути, вообще не было никакой корреляции между показателями IQ двух не связанных родством детей, усыновленных одними и теми же родителями. Этот крайне необычный результат явно имеет отношение к сильному ограничению вариативности в этом исследовании. (Говоря языком статистики, стандартное отклонение показателей IQ приемных детей от среднего показателя составило удивительно низкую величину – 8,95, тогда как в общей популяции оно равно 15.) Утверждалось, что матери, отказавшиеся от своих детей в пользу приемных родителей, имели нормальные средние показатели IQ и нормальное отклонение от среднего показателя. Значит, снижение дисперсии IQ среди приемных детей не является генетическим эффектом, но объясняется сходными «тяжеловесными» средами, обеспеченными родителями. Анализ баллов по тестам IQ, полученных парами не связанных родством приемных сиблингов (двух не связанных биологически детей, усыновленных одними и теми же родителями), убеждает в этом: средняя разница в показателях IQ в действительности составила всего 11,75 пункта — величину, близкую к обычной разнице в 12 пунктов, наблюдаемой среди биологических сиблингов. В таком случае результаты Скарр и Вайнберга демонстрируют, что приемные сиблинги юношеского возраста очень сходны в плане IQ, хотя, вследствие сильного ограничения вариативности, этот эффект не может выражаться в коэффициенте корреляции.