19. Факты, желания и ссылки Айзенка (л. Кэмин)

Читатели могут быть уверены, что я сверялся не только с этими книгами, но и со всеми первичными источниками, указанными в них... В отдельных случаях я указывал конкретные источники... но в большинстве случаев читателю придется положиться на общую бдительность моих коллег, чтобы иметь уверенность в том, что я не пытался внушить ему какое-либо ложное представление.

ГАНС Ю. АЙЗЕНК, 1971

Этими словами профессор Айзенк привлекает внимание к очень серьезной проблеме. Обычный читатель — подобно большинству читателей научной литературы — не имеет времени, возможности или склонности читать тысячи научных статей, касающихся IQ и наследственности. Большинство из нас вынуждены полагаться в таких вопросах на книги и обзоры, выходящие из-под пера «экспертов» и «специалистов», которые неизменно утверждают, что они объективны и беспристрастны и заботятся только о поиске истины, но зачастую основываются на глубоко укорененных убеждениях. Какие гарантии у нас есть, что «факты», которые, по их заверениям, являются истинными, не искажены в угоду их взглядам и предрассудкам? В конце концов желание часто является источником воззрения и убеждения.

Предостережение читателю

Наиболее внушительные и широко читаемые обзорные работы по исследованию IQ написаны убежденными сторонниками генетической детерминации. Факты, цитируемые в этих работах, столь же тенденциозны, как факты, приводимые адвокатом в пользу своего подзащитного. Возможно, это неизбежно в столь неоднозначной и эмоциональной сфере. Труднее оправдать тенденцию сторонников генетической детерминации демонстрировать не просто предвзятость, но грубое искажение фактов. Профессор Йенсен и его американские сторонники неоднократно искажали в своих работах простые и документальные факты — и всегда эти искажения имеют эффект усиления — ложного — позиции сторонников генетической детерминации. Все эти отступления от истины подробно зафиксированы в моей книге (1974). Настоящая глава подхватывает призыв профессора Айзенка к бдительности и экзаменует его на точность предъявления фактов своим читателям в прошлом. Мы увидим, что Айзенк многократно внушал ложные представления — и не только своим читателям, но и самому себе.

Неточные ссылки

Профессор Айзенк сворачивает со своего пути, чтобы уверить читателей, что он сверялся с основными работами в данной области и, главное, с первичными источниками, на которые они ссылаются. Пожалуй, этот ученый и вправду слишком много протестует. Есть красноречивые свидетельства того, что время от времени Айзенк «срезал путь», читая свои первичные источники. Возьмем элементарный пример: в 1971 году он ссылался на Барбару Беркс, автора значимого исследования приемных детей, используя местоимение «он». Эта оплошность была исправлена в 1973 году, когда Айзенк правильно сослался на Беркс, именуя ее «она». Но эта исправленная ссылка на Беркс подкреплялась на той же самой странице ссылкой на исследование приемных детей Элис Лии, которую он, к сожалению, именовал как «он».

Неспособность глубоко осмыслить то, что он прочитал, можно заметить во многих ссылках Айзенка. Возражение, высказанное относительно того, что исследования приемных детей нельзя считать объективными в силу селективного помещения, парируется следующей ссылкой. «То, что эта критика беспочвенна, можно увидеть, посмотрев на фактические семьи разделенных идентичных близнецов, изученные сэром Сирилом Бартом... Корреляция социально-экономического статуса семьи, в которой воспитывался один из близнецов, с социально-экономическим статусом семьи, в которой воспитывался другой близнец, составила 0,03» (1971). Профессор Айзенк не более внимательно, чем Барт, смотрел на «фактические семьи» разделенных близнецов. Неправдоподобное отсутствие селективного помещения, которое якобы наблюдалось Бартом, было наивно принято Айзенком, который не смог заметить, что цифры, использовавшиеся Бартом для подкрепления его утверждения, абсолютно противоречили цифрам, приводившимся в более ранней статье Барта.

Вводящие в заблуждение заявления

Склонность Айзенка преувеличивать прекрасно иллюстрирует его ссылка на приютское исследование Лоуренса, опубликованное в 1931 году. Его аргументация такова: поскольку дети, воспитывавшиеся в приюте, испытывали на себе очень сходное средовое влияние, то у них (если среда имеет большое значение) должны быть примерно одинаковые показатели IQ. Стандартное отклонение их показателей IQ должно быть сравнительно небольшим. В исследовании Лоуренса имеются серьезные изъяны, но полемики ради примем на веру утверждение Айзенка о том, что любое снижение вариативности IQ детей-сирот, приписываемое сходству их среды, было очень невелико. От этой отправной точки Айзенк приходит к глубоким социальным и политическим заключениям: «Микроскопическое уменьшение дисперсии, обнаруженное в этом исследовании, не могло быть увеличено ни при каком политическом режиме, каким бы эгалитарным он ни был, поскольку трудно представить себе, как такой режим мог бы обеспечить среду менее вариативную, чем приютская» (1979).

Непосредственное обращение к данным исследования Лоуренса показывает, что среда, в которой находились дети, была далеко не стандартизированная. Начать с того, что дети оставлялись своими матерями в среднем не ранее шестимесячного возраста. Затем до пяти-шестилетнего возраста они находились в приемных семьях. Как замечает Лоуренс, приемные матери продолжали поддерживать контакт с детьми и после того, как их помещали в детский приют. Таким образом, среда детей значительно варьировала по крайней мере в первые шесть лет жизни, к каковому времени IQ — как признается и сторонниками генетической, и сторонниками средовой детерминации, —обычно становится уже достаточно стабильным. Следовательно, нет особой причины ожидать снижения вариативности IQ среди детей, изучавшихся Лоуренсом. Цель, разумеется, не в том, чтобы защищать насаждение стандартизированной среды каким-либо режимом, а в том, чтобы показать, что заявление Айзенка о том, будто невозможно было бы изобрести менее вариативную среду, попросту вводит в заблуждение. Читатель, который сначала читает Айзенка, а затем Лоуренса, и вправду мог бы сделать вывод, что ему пытались внушить ложное представление.

Фиктивное соответствие

Есть полеты фантазии, выдающие себя за ссылки на научные исследования, которые являются более чем просто преувеличениями. Они попросту ложны. Так, чтобы продемонстрировать, что инбридинг ослабляет IQ, Айзенк цитирует работу 1965 года, выполненную Шаллом и Нилом, следующим обозом: «Родители [детей от родственных браков] были корректно соотнесены с контрольной группой одинакового возраста и социально-экономического статуса» (1973). В действительности это не так. Экспериментальная и контрольная группы детей в исследовании Шалла и Нила, как отмечали авторы, существенно различались как с точки зрения возраста родителей, так и с точки зрения СЭС родителей, а также и по другим параметрам. Это несоответствие двух групп по параметру СЭС, как мы указали в разделе об инбридинге в главе 18, является ключевым моментом. Низкие показатели IQ испытуемых детей могут быть скорее приписаны их низкому СЭС, нежели инбридингу. Эта помеха для его теории ловко устраняется Айзенком, который изобретает соотнесение, не имевшее места, уверяя своих читателей, что оно было выполнено «корректно».

Где фактические данные?

В других случаях, вовсе не давая никаких ссылок, Айзенк делает удобные заявления, которые невозможно подкрепить фактическими данными. В своей попытке продемонстрировать, что IQ представляет собой нечто более фундаментальное и биологическое, чем просто показатели школьной успеваемости, Айзенк приводит следующее ничем не подтверждаемое утверждение: «Тесты школьных достижений являют свидетельства гораздо более низкой наследуемости, чем измерения IQ... Степень, в которой достижения зависят от наследственности, как указывают тесты этого рода, составляет в лучшем случае половину от того, что продемонстрировано для IQ, а обычно гораздо меньше» (1971). Мало кто из сведущих в этой области людей принял бы это утверждение. Возможно, Айзенк снова был введен в заблуждение заявлениями Сирила Барта, который всячески подчеркивал разницу между тестами IQ и тестами «академических успехов». Барт предъявил данные для всего спектра категорий родства, чтобы показать, что при совместном воспитании оба ребенка с большей вероятностью будут иметь сходные показатели школьной успеваемости, нежели показатели IQ. Тесты IQ и школьной успеваемости не конкретизировались; а корреляции оставались идентичными вплоть до тысячных, когда величина выборки менялась в одну или другую сторону, Тем не менее данные Барта, судя по всему, убедили Айзенка.

Профессор Айзенк информирует своих читателей — опять же без ссылок на фактические данные, — что «дети африканских негров (а также и дети американских негров) демонстрируют существенно опережающее сенсорно-моторное развитие сравнительно со средними белыми детьми» (1971). Читателя незамедлительно предупреждают, однако, не делать неправильных выводов. «Наблюдаемое опережение продолжается в течение примерно трех лет, после чего белые дети догоняют в развитии черных детей. Эти данные существенны вследствие общего биологического закона, согласно которому чем продолжительнее детство, тем выше в целом когнитивные или интеллектуальные способности вида. Этот закон, по всей видимости, действует даже в пределах отдельного вида; так, преждевременное развитие сенсорно-моторных навыков, как продемонстрировано в так называемых «младенческих тестах» интеллекта, отрицательно коррелирует с конечными показателями IQ».

Это поистине удивительное проявление силы. Сначала говорится, что черные демонстрируют раннее физическое развитие. Это, впрочем, не делает их лучше белых. В сущности, совсем наоборот: преждевременное физическое развитие является доказательством их отставания в умственном развитии! В подтверждение этому приводится ложное утверждение — без ссылок на фактический материал — о том, что тесты «интеллекта» для маленьких детей, измеряющие сенсорно-моторное развитие (координацию между органами чувств и мышцами), отрицательно коррелируют с показателями IQ. Разумеется, нет никаких данных, которые свидетельствовали бы о том, что «младенческие тесты» отрицательно коррелируют с показателями IQ в старшем возрасте. Можно предположить, что на Айзенка повлияла ссылка Йенсена на работу Бейли и Шефера, чье исследование, проведенное на очень небольшой выборке, вопреки превратной интерпретации Йенсена, не выявило никакой значимой корреляции, положительной или отрицательной, между «младенческими тестами» и показателями IQ в более позднем возрасте. Нужно сказать, что проведенное в 1975 году крупномасштабное исследование Бромана и его коллег, базировавшееся на выборке, измеряемой тысячами, действительно обнаружило значимые (но небольшие) положительные корреляции между баллами по «младенческому тесту» Бейли и последующими показателями IQ, полученными на основе теста Стэнфорд — Бине. Положительные корреляции были выявлены как в черных, так и белых выборках.