Профессиональный отбор судей в большом теннисе

Важными действующими лицами в спорте являются не только спортсмены, зрители, тренеры, но спортивные судьи. Ни один профес­сиональный спорт не может обойтись без судейства. Зачастую именно от них зависит исход встречи, на них лежит колоссальная ответствен­ность за определение победителя не только в отдельной встрече, но и во всем первенстве. По мнению Е. П. Ильина (2008), в спортивное судей­ство приходят, в основном, спортсмены, не добившиеся высоких спор­тивных результатов. В абсолютном большинстве это спортсмены, имевшие первый спортивный разряд, но есть и те, кто имел звание мас­тера спорта, причем их количество увеличивается. Возможно, из-за не сложившейся спортивной карьеры они таким путем стремятся завоевать высокий статус в иной сфере спортивной деятельности. С другой сторо­ны, эти данные свидетельствуют о том, что для квалифицированного судейства нужен достаточный опыт занятий данным видом спорта, что, бесспорно, будет обуславливать успех деятельности судьи в избранном виде спорта.

Процесс профессионального отбора - определение пригодности специалиста для обучения или профессиональной деятельности - в об­щем виде достаточно стандартизован. Этот процесс состоит из трех час­тей, в настоящее время самостоятельных: медицинский отбор, контроль знаний и психологический отбор. Медицинский контроль и контроль знаний имеют юридический статус. Таким образом, на основании полу­ченных данных возможно официальное принятие решения. При этом проведение психологического отбора юридически не закреплено. Одна­ко только по результатам всех трех составляющих этого процесса воз­можно принятие корректного решения (Фрумкин А. А, 2004). Если рас­сматривать процесс профессионального отбора судей в большом тенни­се, то стоит говорить о трех составляющих:

1. медицинский отбор, включающий в себя обследование зре­ния, слуха, общей физической подготовки;

2. контроль знаний, включающий в себя тест на знания правил игры большого тенниса и правила судейства;

3. психологический отбор, который включает в себя процедуру изучения и оценки степени развития психических и психофизиологиче­ских качеств человека, требуемых для работы судьей в большом тенни­се, что способствует успешному овладению профессией и последующей эффективной деятельности.

Проведенное нами ранее исследование позволило выявить 8 групп профессионально важных качеств, необходимых для работы судьи в большом теннисе (Медников С. В., Ульянова М. В., 2010). Ме­жду тем, среди большого перечня качеств, мы считаем, следует большое внимание уделить биологически устойчивым психофизиологическим качествам, к которым в нашем случае относятся:

1. сенсорно-перцептивные свойства (восприятие формы, вос­приятие пространства, восприятие движения, восприятие цвета, воспри­ятие времени; зрительная работоспособность);

2. свойства нервной системы (сила нервной системы, подвиж­ность нервной системы, лабильность нервной системы);

3) психомоторные свойства (скорость и точность реакции).

В качестве экспресс-отбора можно использовать «метод двух портретов», который основан на использовании знаний экспертов для построения психологического эталона специальности. На последующих этапах в соответствии с полученным эталоном осуществляется подбор диагностических методик, тестирование (построение реального психо­логического портрета обследуемого) и принятие решения по результа­там сравнения эталона и реального портрета с применением математи­ческих методов обработки. (Фрумкин А. А., 2004) Данный метод реали­зован в программе АСПСД.

В настоящее время отбор судей в большом теннисе состоит лишь из контроля знаний. При этом психологический отбор судей очень важен, поскольку судьи в большом теннисе, как показали наши про­шлые исследования, подвержены эмоциональному выгоранию. Также во время матча не все судьи умеют справляться с давлением со стороны спортсменов, тренеров и зрителей. Зачастую ошибки во время своей работы судьи допускают из-за повышенной тревожности. Работа судьей на вышке и судьей на линии в большом теннисе является очень напря­женной и психологически сложной. Таким образом, мы можем гово­рить, что профессиональный отбор судей в большом теннисе обязате­лен.

Митрофанова Т. А.

СУВЕРЕННОСТЬ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА

И ПОВЕДЕНИЕ В КОНФЛИКТНЫХ СИТУАЦИЯХ

Уважение к границам бытия другого человека играет важную роль в любых межличностных отношениях. Способность защищать и развивать свое психологическое пространство выполняет важные задачи в структуре личности, самосознания и поведения человека. Важную роль в развитии суверенности ребенка играют родители и ближайшее окружение. Мы коснулись взаимосвязи суверенности и стратегий пове­дения в конфликтных ситуациях матерей и детей. Целью исследования было определить, существует ли связь между суверенностью психоло­гического пространства и поведением в конфликтной ситуации, а также связаны ли суверенность и поведение в конфликтах матерей и детей. Методами сбора информации выступили:

1) опросник «суверенность психологического пространства» С. К. Нартовой-Бочавер;

2. тест Томаса;

3. опросник Плутчика-Келлермана-Конте;

4. опросник Басса-Дарки;

5. биографическая анкета.

В исследовании участвовали мужчины и женщины в возрасте от 20 до 30 лет в количестве 48 человек (16 мужчин и 32 женщины) и их матери (9 чел.). Для обработки данных были использованы критерий Шеффе, критерий корреляции Пирсона.

Вероятно, суверенные люди являются более социализирован­ными, ориентированы на конструктивное решение проблем. Суверен­ность психологического пространства отрицательно связана с общей напряженностью психологических защит (p = 0,004), враждебностью (p = 0,000) и агрессивностью (p = 0,001). Социальные роли приписыва­ют женщинам мягкость и пассивность, а мужчинам агрессивность и уверенность. Соответственно, депривированные мужчины и женщины как будто занимают позицию противоположного пола. Женщины боль­ше склонны к проявлению физической агрессии, чем суверенные (p = 0,027) и сверхсуверенные (p = 0,014). Мужчины чаще, чем суверен­ные используют обиду (p = 0,047) и чувство вины (p = 0,037), а также регрессию (p = 0,035) и отрицание (p = 0,024). Депривированные муж­чины скорее склонны к проявлению враждебности, чем к агрессивно­сти, а - женщины наоборот.

Сложности в установлении близких отношений, личной и соци­альной идентичности у женщин, депривированных по суверенности социальных связей, могут быть объяснены более высоким уровнем фи­зической агрессии (p = 0,033), подозрительности (p = 0,012), враждебно­сти (p = 0,005) по сравнению со сверхсуверенными. У них выше уровень вербальной агрессии (p = 0,035) и враждебности (p = 0,039), чем у суве­ренных. Это может мешать им чувствовать себя уверенно в группе и устанавливать интимные отношения с отдельными людьми.

Недостаточная способность к креативному и ответственному отношению к своей жизни, экзистенциальной уверенности у женщин, депривированных по суверенности ценностей, согласуется с более вы­сокой подозрительностью (p = 0,006) и враждебностью (p = 0,016), чем у сверхсуверенных. Подозрительность у них также выше, чем у суверен­ных (p = 0,019).

В группе мужчин, депривированных по суверенности ценно­стей выше уровень чувства вины (p = 0,004), регрессии (p = 0,022), ра­ционализации (p = 0,018) и общей напряженности психологических за­щит (p = 0,034), чем у суверенных.

Ребенок, наблюдающий эффективность сотрудничества, усваи­вает этот образец поведения. Сотрудничество матерей и детей положи­тельно связано (p = 0,009). Если мать избегает конфликтных ситуаций, соперничать или сотрудничать с ней сложно. Избегание матерей и детей положительно связано (p = 0,016).

Вероятно, жесткая позиция матери в отношении правил, запре­тов вызывает у детей желание добиться своего любым путем. Компро­мисс матерей отрицательно связан с соперничеством детей (p = 0,018). Возможно, чем более мать ценит и защищает свое психологическое пространство в целом, вещи и ценности, тем больше она может нару­шать права ребенка на территорию, и это становится для него значи­мым.

Суверенность территории респондентов положительно связана с общей суверенностью (p = 0,003), суверенностью вещей (p = 0,013) и ценностей (p = 0,003) матерей.

Возможно, активное участие или забота воспринимаются ре­бенком как нарушение его границ, а пассивное приспособление позво­ляет этого избежать. Суверенность физического тела респондентов по­ложительно связана с приспособлением матерей (p = 0,018) и отрица­тельно с сотрудничеством (p = 0,028). Таким образом, обнаружены не­которые связи суверенности и поведения в конфликтах матерей и детей. Люди с разной суверенностью отличаются по уровню агрессивности, враждебности и напряженности психологических защит. Депривиро-ванные мужчины и женщины используют различные формы проявления агрессии и психологические защиты.

Осьмак Е. О.

ДИНАМИКА ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИЧНОСТИ ЭМИГРАНТОВ

ВТОРОГО ПОКОЛЕНИЯ ИЗ РОССИИ В США

Вторая половина XX в. и начало XXI ознаменованы этническим парадоксом современности. Этническое возрождение и сохранение эт­нической идентичности становятся не только важным элементом под­держания «Я-концепции» личности, но и механизмом развития челове­чества в целом (Стефаненко Т. Г., 1999). Вследствие активного роста процессов миграции и глобализации все более важную роль приобрета­ет изучение проблем адаптации, аккультурации, а также динамики эт­нической идентичности. Под этнической идентичностью мы понимаем не только составную часть социальной идентичности, относящуюся к осознанию своей принадлежности к определенной этнической общно­сти, но также переживание своего тождества с одной этнической общ­ностью и отделением от других (Шпет Г. Г., 1996).

Особый интерес для изучения в связи с этим приобретают ми­гранты, как эмигранты, так и иммигранты, представители различных этнических диаспор, зачастую проживающие в поликультурном обще­стве, где сохранение этнической идентичности является вопросом со­хранения культурного и исторического наследия (Berry J. W.,2001; Phinney J. S.,1990, 1992). В связи с этим проблемным полем возникла идея исследования, целью которого явилось изучение динамики этниче­ской идентичности эмигрантов второго поколения из России в США. В качесте объекта исследования выступили молодые люди в возрасте от 17 до 26 лет, эмигранты второго поколения из России в США, родив­шиеся в США или увезенные туда из России или стран бывшего СССР в возрасте до 13 лет (30 человек). Для решения поставленной цели были выбраны следующие методы: тест «двадцати утверждений» М. Куна и Т. МакПартленда («Кто я?») и методика Дж. Финни, измеряющая выра­женность этнической идентичности варианта 1992 г. (MEIM).

Исследование было представлено респондентам в двух вариан­тах: на русском и английском языках, где они имели возможность вы­брать наиболее комфортный для них вариант. По полученным результа­там теста «Кто я?» в экспериментальной группе 53% респондентов ука­зали этническую идентичность «русский». Средний ранг места, зани­маемого этнической идентичностью, составил 3,93 (в контрольной группе процент респондентов, указавших этническую идентичность, составил всего 16%, средний ранг - 9,6).

Полученные данные могут свидетельствовать о значимости эт­нической идентичности в ряду других видов идентичности, как соци­альной (профессиональной и т. д.), так и личностной. Стоит отметить, что 40% респондентов в своих ответах на тест «Кто я?» указали граж­данскую/этническую идентичность «американец», «гражданин Амери­ки» либо в ответах был представлен смешанный вариант «русский аме­риканец», «белый русский американец», «американец в первом поколе­нии». Интересным нам показался тот факт, что наряду с присутствием этнической идентичности «русский» у 15% процентов респондентов присутствовала также другая этническая идентичность, например, «ев­рей», «украинец», «молдованин», которая следовала после этнической идентичности «русский».

Полученные данные могут говорить о сложной структуре этни­ческой идентичности эмигрантов, где мы можем наблюдать тенденциюк биэтнической («русский американец», «русский еврей») и мульти-культурной идентичности (ответы, где присутствовало несколько этно­нимов, а также ответ «гражданин мира»).

По результатам методики Дж. Финни выраженность общего и когнитивного компонентов этнической идентичности эмигратнов нахо­дится на среднем уровне, имея тенденцию перехода к высокому, а вы­раженность аффективного компонента этнической идентичности нахо­дится на высоком уровне (получены статистически значимые различия на 1% и 0,1% уровне с контрольной группой). Эти данные свидетельст­вуют о большей выраженности этнической идентичности у эмигрантов, особенно переживания своей этнической принадлежности. Они могут объясняться гетерогенностью среды, в условиях полиэтнической амери­канской среды, у эмигрантов появляется больше возможностей для при­обретения знаний об особенностях своей и других групп, их сходстве и различиях.

Таким образом, по результатам, полученным в исследовании, мы можем сделать выводы:

1)этническая идентичность представлена в образе «Я» и зани­мает значимое место в ряду других видов идентичности молодых лю­дей-эмигрантов второго поколения из России;

2)этническая идентичность эмигрантов из России - сложное об­разование, распространенным типом является биэтническая и мульти-культурная идентичности;

3)выраженность компонентов этнической идентичности у эмиг­рантов из России в США выше, чем у молодых людей, родившихся и проживающих в России.

Ощепков А. А. Князюк А. В.