logo search
psicho T2

Социально-психологические условия самореализации личности в зрелом возрасте

Крушельницкая О. Б. (г. Москва)

Самореализация может быть представлена как раскрытие по­тенциала способностей человека для внутриличностного развития, так и как процесс использования этого развития в общественно значимой деятельности. Если на этапе онтогенеза основной смысл самореализации сводится преимущественно к развитию индивида (именно в этом случае развивающаяся личность получает одо-брениеотокружающих ее референтныхлиц),то в период зрел ости, когда от человека ожидаются более существенные деятельностные

150

з-н

вклады в социальные процессы, наибольшую социальную значи­мость приобретает второй аспект самореализации.

Существуют различные модели самореализации личности. Так, например, в одной из наиболее известных типологий (Л. А. Коро-стылева, 2001) выделяются низкий (примитивно-исполнительский), средненизкий (индивидуально-исполнительский), средневысокий (реализация социальных норм и ролей, с элементами духовного и личностного роста) и высокий (смысложизненная и ценностная реализация) уровни самореализации. В модели М. Р. Гинзбурга (1996), примененной в исследовании личностного самоопределения представителей старшего подросткового и юношеского возрастов, самореализация выступает в качестве пространственно-временного аспекта психологического настоящего. Ее пространство может быть широким или ограниченным, а ее характер- репродуктивным или творческим.

Известно, что свойственные этапу онтогенеза критерии возраст­ной периодизации (социальная ситуация развития, ведущая деятель­ность, личностные новообразования) применительно к изучению личности зрелого возраста перераспределяются, по степени значи­мости, в обратном порядке (В. Ф. Моргун, Н. Ю. Ткачева). Личность приобретает первостепенную важность по отношению к ведущей деятельности. Личность и ведущая деятельность зада ют социальную ситуацию развития. Иными словами, взрослый человек, как правило, сам выбирает наиболее значимую для него в каждый конкретный жизненный период деятельность и, как следствие- референтное социальное окружение. Субъективно воспринимаемые результаты самореализации становятся важным условием очередного этапа самоопределения личности в социуме, а социально-психологические условия могут способствовать выбору человеком варианта следую­щей ступени его самореализации. Большую роль при этом играют показатели интернальности, субъектное™ и ценностных ориентации индивида, а также удовлетворенности жизнью.

Учитывая вышесказанное, на наш взгляд, существенными факторами самореализации в зрелом возрасте, наряду с ее уров­нем, пространством и характером, следует также считать размер и качественный состав группы, ответственность за благополучие которой берет на себя данная личность в процессе своей просо-циальной деятельности.

Смысложизненные ориентации монозиготных близнецов

Крылова А. В. (г. Ростов-на-Дону)

Целью нашего исследования является выявление степени сход­ства и различий смысложизненных ориентации и интеллектуальных предпочтений монозиготных близнецов.

Одной из самых сложных проблем в психологии является проблема соотношения социальной и биологической детерминации психического. Сам психологический инструментарий, психологиче­ские методы зачастую не выявляют психические свойства, процессы, состояния, не отвечают на вопрос о степени детерминации того или иного психического проявления внешними или внутренними

факторами. В связи с этим чрезвычайный интерес для психологии представляют те виды диагностики, которые ориентированы на решение данной конкретной проблемы. Одним из таких методов является близнецовый метод.

В настоящее время в психологии возникают противоречия относительно достоверности информации о том, что монозиготные близнецы имеют достаточно большую степень сходства смысложиз­ненных ориентации, и фактами о том, что их смысложизненные стратегии достаточно различны. Это противоречие и определяет цель настоящего исследования.

Основные гипотезы исследования можно обозначит сле­дующим образом: предполагается, что сходство смысложизненной картины монозиготных близнецов будет выше, чем у контрольной группы дизиготных близнецов; различные компоненты смысло­жизненных ориентации будут иметь разный уровень корреляций; также можно предположить, что у монозиготных близнецов уровень сходства по особенностям интеллектуальных предпочтений выше, чем у дизиготных близнецов.

На первомэтапеэкспериментального исследования был прове­ден анализ литературы,связанной с использованием близнецового метода. Здесь можно выделить два альтернативных взгляда на проблему наследственности: о преимущественном влиянии наслед­ственности (Г. Айзенк и С. Берт) или средовых факторов (Л. Кэмин и Б.Саймон) на интеллект и личностные предпочтения монозиготных близнецов. Концепция Сирила Берта заставила задуматься над проблемой фальсификации в науке. Берт полностью запутал во­просы наследственности в области интеллекта сфабрикованными данными, якобы полученными при изучении близнецов, считают Л. Кэмин и Б. Саймон.

Исходя изданного противоречия, была сформулирована про­блема нашего исследования: выявить, действительно ли схожи смысложизненныеориентации монозиготных близнецов, используя методики, которые являются достаточно квалифицированным психологическим инструментарием.

Исследование проводилось при помощи следующих методик: «Тест смысложизненных ориентации Д.А. Леонтьева; Тест САМОАЛ (тест самоактуализации личности) Э. Шострома; тесты на интел­лект (Свободно-культурный тест Кеттелла; методика «Таблицы Равенна»).

На втором этапе исследования была сформирована экспери­ментальная выборка и проводилась диагностика близнецов. Всего 40 пар близнецов, как монозиготных, так и гетерозиготных (одно­полые и разнополые). Экспериментальная группа - монозиготные близнецы (20 пар; 5 пар мальчиков, 15 пар девочек). Контрольная группа - дизиготные близнецы однополые (15 пар; 5 пар мальчи­ков, 7 пар девочек), дизиготные близнецы разнополые- 3 пары. Возраст выборки от 12 до 22 лет.

На третьем этапе экспериментального исследования был про­веден анализ результатов тестирования.

Обнаружено гораздо большее сходство смысложизненных стратегий и интеллектуальных предпочтений у монозиготных близ­нецов, чем у дизиготных близнецов. Наиболее значимые отклоне­ния показателей наблюдаются по шкале «Цели вжизни»теста ОКО, характеризующей наличие вжизни испытуемого целей в будущем, которые придают жизни осмысленность, направленности и времен­ную перспективу. Следовательно, можно сделать вывод о преиму­щественном влиянии наследственности на данную составляющую смысложизненной картины личности. Монозиготные близнецы

151

Материалы IV съезда Российского психологического общества. Том II.

демонстрируют более высокий уровень внутрипарного сходства по показателям стремления к самоактуализации. Максимальное рас­хождение наблюдается по шкале «Самопонимание» теста САМОАЛ, по шкале «Ценности» и по шкале «Ориентация во времени». Т. е. по названным шкалам монозиготные близнецы максимально схожи, что может говорить о влиянии наследственного фактора на данную составляющую компонентов самоактуализации.

Исследование также выявило, что у монозиготных близнецов уровень сходства по особенностям интеллектуальных предпочтений гораздо выше, чем у дизиготных близнецов.

Данные, полученные в результате исследования, могут быть использованы в работе психологов и педагогов, работающих с близнецами.

Совладание со стрессом на рабочем месте

Крюкова Т. Л. (г. Кострома)

исследование проводится при поддержке РГНФ, проект 06-06-00329а)

Стресс как переживание трудностей бытия - это реальность современной жизни. Вслед за Р. Кугельманом (1992) мы понимаем стресс как метафору трудной жизненной ситуации, проживание жизни в постоянном дефиците времени, сил, жажде все больших достижений и успехов. К зависимому от стресса поведению относят компульсивную активность менеджеров, предпринимателей, по­литиков и просто много работающих людей, которые утверждают, что им лучше работается «под прессом» стресса.

Развитие стресса на рабочем месте четко выделилось в особую научную и прикладную проблему. Люди проводят значительную часть времени на работе. При этом, какой бы многообещающей и стимулирующей удовлетворение потребностей индивида ни была работа, известно, что она часто вызывает стресс как отдельного человека, так и всей организации в целом. Психологический стресс (Р. Лазарус, 1970) представляет собой обусловленное «угрозой» эмоциональное переживание, влияющее на способность человека эффективно осуществлять свою деятельность. Исследования британских психологов под руководством К. Купера показали, что стресс оказывает негативное влияние как на физическое (Cartwright и Cooper, 1993; Cooper и Eaker, 1988), так и на психическое здоровье (Cooper и Roden, 1985) на удовлетворенность работой, качество ее выполнения (Hendrix, Ovalle и Troxler, 1985). Это также приводит к усилению агрессивного поведения, воровству на рабочем месте (Sutherland и Cooper 1990). Непрямая «цена» стресса выражается и в уровне употребления алкоголя и наркотиков, росте числа разво­дов, заболеваний. Для организации уровень стресса проявляется в нарастающем количестве заболеваний и пропусков на работе. Про­фессиональный стресс становится все большей проблемой, так как многие организации работают в постоянно изменяющихся внешних и внутренних условиях, агрессивно конкурируют друг с другом. От­сюда следует увеличение индивидуальной нагрузки, а также быстро распространяющийся страх потери работы у сотрудников. Особым

стрессором, по нашим данным, являются межпоколенные конфлик­ты, агрессия и конкуренция. К счастью, у субъекта «запускаются» механизмы копинг-поведения, которые призваны не допустить ухудшения адаптации и качества психического и соматического здоровья. В наших исследованиях психологии совладающего или копинг-поведения (Крюкова Т. Л., 2004,2005) оно определяется как целенаправленное социальное поведение, позволяющее субъекту справиться со стрессом или трудной жизненной ситуацией спосо­бами, адекватными личностным особенностям и ситуации, через осознанные стратегии действий. Это сознательное поведение, на­правленное на активное взаимодействие с ситуацией - изменение ситуации (поддающейся контролю) или приспособление к ней (если ситуация не поддается контролю). Нами доказано, что совладающее поведение является поведением субъекта или человека как ис­точника собственной активности и саморегуляции. К критериям совладания как поведения субъекта относятся его осознанность как отличие данного вида поведения от реактивного и защитного по­ведения, целенаправленность и конролируемость, способствующие решению задачи, проблемы; неразрывная связанность с трудной (стрессовой) ситуацией, изменение в процессе развития ситуации -адекватность ситуации и моменту времени (своевременность) и регуляция уровня стресса; принадлежность групповому субъекту или социально-психологическая обусловленность совладания; возможность обучения этому виду поведения.

Исследования влияния стресса на работоспособность и производительность труда показали непростую связь профес­сиональных аспектов деятельности с копингом. Профессия может влиять на оценку стресса личностью и выбор копинг-стратегий, но она не является главной детерминантой адаптивного поведения и эффективного совладания со стрессом. Методологически про­дуктивно проанализировать источники стресса на рабочем месте, сравнивая представителей различных профессий. По Cooper и Marshall (1978), есть шесть категорий источников стресса на ра­бочем месте. 1) Факторы, свойственные работе: количественные и качественные рабочие перегрузки. 2) Роль человека в организации (ролевая неопределенность, ролевой конфликт и степень ответ­ственности за других людей - главные источники потенциального стресса). 3) Взаимоотношения на работе: так чувство поддержки и доверие к коллегам- одна из сильнейших детерминант хорошего самочувствия (French и Caplan, 1972). 4) Развитие карьеры: черес­чур быстрое и чересчур медленное продвижение по служебной лестнице, раннее увольнение или неопределенность будущего. 5) Структура организации и ее климат: потенциальные стрессоры этой категории связаны с пребыванием в определенной субкультуре организации. 6) Проблема «Дом- Работа», повышение рабочей перегрузки нередко заканчивается эффектом «обвала».

Важным условием создания системы, способствующей со-владанию всей организации и ее работников с профессиональными стрессами, является распознавание и аудит стресса (стресс-аудит). Наши исследования показали, что на практике рабочий стресс является не всегда осознаваемой, как для индивида, так и для всей организации проблемой. На индивидуальном уровне распознавание достигается при ведении дневника: ежедневные записи типов пове­дения с людьми в ситуациях, которые вызвали дистресс. Продуктив­но применить такие инструменты как Индикатор профессионального стресса (Cooper, Sloan, и Williams, 1988), Рейтинг профессионального стресса (Osipaw, Spokane, 1988), Шкала накопления стресса (Холмс и Pare, 1968), а также копинг-шкалы: Опросник способов совладания

152

з-н

Folkman и Lazarus, 1988, адаптирована Т. Л. Крюковой и др. 2004; опросник Копинг-поведение в стрессовых ситуациях или CISS Endler и Parker, 1990, адаптирована Т. Л. Крюковой, 2001. Они надежно по­казывают большой диапазон рабочих стрессоров и копинг-стратегий работников. Стрессовые проверки (стресс-аудит) особенно полезны компаниям в той области, где они смогут выработать предваритель­ные стратегии совладания и остановить развитие стресса, прежде чем, его негативное влияние отразится на здоровье работников. Это особенно полезно в тех обстоятельствах, когда воспринимаемый уровень стресса среди работников высок. Последующие замеры уровня физического и психического здоровья, а также удовлет­воренности работой служат важными внешними критериями успешности совладеющего со стрессом поведения в организации. На уровне работников потенциальные стрессоры определяются менее формальными способами такими, как регулярные произ­водственные собрания. На следующей стадии осуществляются вмешательства в стрессогенные условия работы.

Лидерство в семье как процесс групповой динамики

Крюкова Т. Л. (г. Кострома)

Основные методы психологического исследования - на­блюдение и эксперимент- несмотря на их трудоемкость, всегда занимали уважаемое основное место в социально-психологической школе Льва Ильича Уманского в 70-80-е годы XX века. Мы ста­раемся поддерживать эту традицию. Среди задач исследования, выполненного под нашим руководством М. А. Колесниченко (2006), было выявление лидерства супругов в семье, проживающей этап жизненного цикла «семьи с детьми-подростками», а также со­поставление специфики лидерства в семьях военнослужащих и других семьях. Было исследовано 50 семей, брак для всех являлся первым. Средний возраст супругов в данной группе 39 лет, стаж брака от 13 до 20 лет.

Эксперимент, целью которого было выявить наличиелидера в семье, проводился по модифицированной программе! В. Бендас (1980), основанной на «пробах» организаторского лидерства в коллективе (А. С. Залужный, 1927). Испытуемым супругам пред­лагалось выполнить два задания.

  1. Одним карандашом нарисовать дерево. Оценивалось: ктопридумал идею рисунка, кто первым взял карандаш, кто пририсовании держит карандаш у основания, кто говорит, чторисовать и куда вести линию.

  2. Правильно сложить разрезанную по специальному замыслуна 18 частей репродукцию картины известного художника(разновидность «puzzle»).

Оценивалось: кто первый понял замысел, кто выбирает тактику выполнения задания,кто начинает собирать репродукцию,кто ру­ководит процессом, кто кладет кусочки на нужное место, кто кладет последнюю часть репродукции (завершил работу).

По результатам эксперимента было выделено пять основных стратегий лидерского/исполнительского поведения супругов в

ситуации совместной деятельности: 1. Лидер—руководитель —

один супруг. Он говорит, как правильно выполнять задание, с чего начать, что нужно делать в процессе выполнения и чем закончить, обосновывает свое мнение, иногда советуясь, но сам делает то, что считает нужным. Второй супруг с ним во всем соглашается, не ис­пытывая при этом видимого недовольства. 2. Лидер - один супруг, исполнитель - другой. Один супруг руководит процессом: говорит, что и как надо делать, берет на себя небольшую часть практической деятельности и обязанностей, другой - беспрекословно соглашается и выполняет большинство работы. 3. Инициатива - одобрение. Один супруг проявляет инициативу в выполнении задания, советуется с другим, который одобряет, либо не одобряет и говорит, как лучше сделать. Действуют вместе. 4. Договоренность. Супруги распреде­ляют обязанности при выполнении каждого задания, постоянно обсуждая процесс, действуют только вместе. 5. Распределение. Лидерство распределяется по различным сферам деятельности: один супруг принимает наиболее активное участие в рисовании (творческая деятельность), другой - в собирании репродукции (интеллектуальная деятельность).

В семьях военнослужащих данные стратегии распределения лидерских функций использовались супругами следующим об­разом.

  1. Стратегию №2 «лидер - исполнитель» использовали в половинеисследуемых семей, причем в большинстве из них руково­дителем был муж. Так при рисовании карандаш у основаниядержала жена, а муж подавал идею рисунка, говорил, что икак рисовать. Собирая репродукцию, мужья предлагали женамчеткую инструкцию: что и как надо делать, а сами руководилидеятельностью жены, лишь иногда помогая ей.

  2. Стратегия №3 «инициатива - одобрение» была выбрана четвер­тью всех семьей, везде в роли инициатора выступала жена, мужвыслушивал, вносил свои коррективы, если требовалось. Чащевсего последнее слово оставалось за ним.

  3. Распределение деятельности между супругами по сферам:творческая, интеллектуальная (стратегия №5) применили лишьв пятой части всех семей. Изначально жены взяли карандаши начали рисовать (только в одной семье муж подал идеюрисунка), объяснив это тем, что справятся с заданием лучше.Собирать репродукцию взялись мужья, предоставив женамвозможность составить отдельные небольшие части.

  4. Стратегию, в которой один супруг и руководит и исполняетзадание- №1 - выбрала одна семья из всей выборки испы­туемых. Муж сразу занял лидерскую позицию: взял карандаш,предложил жене присоединиться (отметив, что они должныэто делать вместе) и нарисовал рисунок, в процессе поясняясвои действия. Собирая репродукцию, он предложил женеподсказывать ему, но все делал сам.

  5. Стратегию «договоренность» - №4 - не использовала ни однасемья.

Было экспериментально установлено, что в каждой исследуе­мой семье был реально действующий лидер. Различия в проявле­нии лидерского поведения в совместной деятельности в семьях военнослужащих по сравнению с другими семьями заключаются в следующем.

1) Присутствие явного лидера, который руководит процессом, организует деятельность другого, встречается в семьях во­еннослужащих у половины испытуемых, тогда как в других семьях такое проявление лидерства составляет одну пятую.

153

Материалы IV съезда Российского психологического общества. Том II.

  1. Явный лидер «одобряющий», без последнего слова которогоничего не делается и не изменяется, также чаще встречается всемьях военнослужащих (32%, в других семьях-4%).

  2. Именно в семье военнослужащих единственный раз встретилсяабсолютный лидер (доминант), который не только руководит,но и сам выполняет задание, иногда выслушивая, но, не при­слушиваясь к мнению партнера.

4) Супруги из семей военнослужащих ни разу при выполнениизадания не обговаривали возможное распределение ролей, вто же время это делали почти в половине других семей. Таким образом, лидерство имеет специфику в семьях во­еннослужащих: при выполнении совместной деятельности чащепроявляются лидерские качества одного из супругов (чаще мужа),то есть он либо руководит процессом,либо его авторитетное мнениев ходе деятельности решает все. В других же семьях супруги чащестараются распределить роли, разделить обязанности, сферы дея­тельности и способны реализовать свое лидерство на паритетныхначалах при выполнении задания. Эксперимент позволяет получитьбогатый эмпирический материал и сделать надежные выводы опроцессах групповой динамики в семье как малой группе.

Совладание со стрессом на рабочем месте

Крюкова Т. Л. (г. Кострома)

исследование проводится при поддержке РГНФ, проект 06-06-00329а

Развитие стресса на рабочем месте четко выделилось в особую научную и прикладную проблему. Какой бы многообещающей и стимулирующей удовлетворение потребностей индивида ни была работа, известно, что она часто вызывает стресс как отдельного человека, так и всей организации в целом. Исследования британ­ских психологов под руководством К. Купера показали, что стресс оказывает негативное влияние как на физическое (Cartwright и Cooper, 1993; Cooper и Eaker, 1988), так и на психическое здоровье (Cooper и Roden, 1985) на удовлетворенность работой, качество ее выполнения (Hendrix, Ovalle и Troxler, 1985). Это также приводит к усилению агрессивного поведения, воровству на рабочем месте (Sutherland и Cooper 1990). Для организации уровень и непрямая «цена» стресса проявляется в нарастающем количестве заболеваний и пропусков на работе. Профессиональный стресс становится все большей проблемой для организаций при постоянно изменяю­щихся внешних и внутренних условиях, агрессивной конкуренции. Следствие - увеличение индивидуальной нагрузки, а также быстро распространяющийся страх потери работы у сотрудников. Осо­бым стрессором, по нашим данным, являются межпоколенные конфликты, агрессия и конкуренция между людьми разных воз­растов. У субъекта «запускаются» механизмы копинг-поведения, которые призваны не допустить ухудшения адаптации и качества психического и соматического здоровья. В наших исследованиях психологии совладеющего или копинг-поведения (Т. Л. Крюкова, 2004,2005) оно определяется как целенаправленное социальное поведение, позволяющее субъекту справиться со стрессом или труд-

ной жизненной ситуацией способами, адекватными личностным особенностям и ситуации через осознанные стратегии действий. Это сознательное поведение, направленное на активное взаимодей­ствие с ситуацией - изменение ситуации (поддающейся контролю) или приспособление к ней (если ситуация не поддается контролю). Нами доказано, что совладающее поведение является поведением субъекта или человека как источника собственной активности и саморегуляции. К критериям совладания как поведения субъекта относятся его осознанность как отличие данного вида поведения от реактивного и защитного поведения, целенаправленность и кон-ролируемость, способствующие решению задачи, проблемы; нераз­рывная связанность с трудной (стрессовой) ситуацией, изменение в процессе развития ситуации - адекватность ситуации и моменту времени (своевременность) и регуляция уровня стресса; принад­лежность групповому субъекту или социально-психологическая обусловленность совладания; возможность обучения этому виду поведения.

Исследования влияния стресса на работоспособность и производительность труда показали непростую связь профессио­нальных аспектов деятельности с копингом. Профессия может вли­ять на оценку стресса личностью и выбор копинг-стратегий, но она не является главной детерминантой адаптивного поведения и эф­фективного совладания со стрессом. Методологически продуктивно проанализировать источники стресса на рабочем месте, сравнивая представителей различных профессий. По Cooper и Marshall (1978), есть 6 категорий источников стресса на рабочем месте.

  1. Факторы, свойственные работе: количественные и качествен­ные рабочие перегрузки.

  2. Роль человека в организации (ролевая неопределенность,ролевой конфликт и степень ответственности за другихлюдей -главные источники потенциального стресса).

  3. Взаимоотношения на работе: так чувство поддержки и довериек коллегам-одна из сильнейших детерминантхорошего само­чувствия (French и Caplan,1972).

  4. Развитие карьеры: чересчур быстрое и чересчур медленноепродвижение по служебной лестнице, раннее увольнение илинеопределенность будущего.

  5. Структура организации и ее климат: потенциальные стрессорыэтой категории связаны с пребыванием в определенной суб­культуре организации.

  6. Проблема «Дом- Работа», повышение рабочей перегрузкинередко заканчивается эффектом «обвала».

Важным условием создания системы, способствующей со-владанию всей организации и ее работников с профессиональными стрессами, является распознавание и аудит стресса (стресс-аудит). Наши исследования показали, что на практике рабочий стресс является не всегда осознаваемой, как для индивида, так и для всей организации проблемой. На индивидуальном уровне распознавание достигается при ведении дневника: ежедневные записи типов пове­дения с людьми в ситуациях, которые вызвали дистресс. Продуктив­но применить такие инструменты как Индикатор профессионального стресса (Cooper, Sloan, HWilliams,1988), Рейтинг профессионального стресса (Osipaw, и Spokane, 1988), Шкала накопления стресса (Холмс и Pare, 1968), а также копинг-шкалы: Опросник способов совладания Folkman и Lazarus, 1988, адаптирована Крюковой Т.Л. и др. 2004; опросник Копинг-поведение в стрессовых ситуациях или CISS Endler и Parker, 1990, адаптирована Т.Л. Крюковой, 2001. Они надежно показывают большой диапазон рабочих стрессоров и

154

з-н

копинг-стратегий работников. Стрессовые проверки (стресс-аудит) особенно полезны компаниям в той области, где они смогут вы­работать предварительные стратегии совладания и остановить развитие стресса, прежде чем, его негативное влияние отразится на здоровье работников. Это особенно полезно в тех обстоятель­ствах, когда воспринимаемый уровень стресса среди работников высок. Последующие замеры уровня физического и психического здоровья, а также удовлетворенности работой служат важными внешними критериями успешности совладающего со стрессом поведения в организации. На уровне работников потенциальные стрессоры определяются менее формальными способами, такими как регулярные производственные собрания. На следующей стадии осуществляются вмешательства в стрессогенные условия работы. В докладе будут представлены результаты эмпирических исследований автора.

К вопросу о взаимосвязи события и переживания

Кряжевских О. В. (г. Пермь)

Понятие «событие» достаточно часто используется в современ­ной психологии. «Событие» становится одним из ключевых терминов в зарубежных и отечественных теориях ситуации (Л.Ф. Бурлачук, Н.Б. Михайлова, 2002); активно используется в контексте изучения автобиографической памяти (В.В. Нуркова, 2006). Событие рассма­тривается как единица восприятия (В.А. Барабанщиков, 2005) или как итог восприятия, состоящий в придании определенного статуса раз-личнымявлениям, ситуациям (Е.А. Сайко, 2004; Н.П. Кондаков, 2004). Таким образом, можно констатировать достаточно выраженный интерес психологов-теоретиков к событию, при этом феноменология восприятия события остается практически неизученной.

Наше исследование нацелено на получение феноменологии, связанной с восприятием события, основано на качественных мето­дах (свободный рисунок на тему «событие», цепной ассоциативный эксперимент), метод обработки данных- контент-анализ. Мы предлагаем следующие основания для создания системы категорий контент-анализа.

1. Характеристики события:

  1. обобщенные универсальные характеристики события;

  2. обобщенные специфические характеристики события;

  3. содержательные характеристики события.

  1. Характеристики субъекта восприятия события.

  2. Характеристики взаимодействия субъекта и события.

В рамках анализа взаимодействия субъекта и события мы выделяем категорию «Активность» и подкатегории:

  1. событие- результат активности субъекта;

  2. событие «активно» воздействует на субъекта;

  3. взаимодополняющая активность субъекта и события.

В ряде работ событие рассматривается в контексте психологии переживания. Так, С.Л. Рубинштейн (1989) под переживанием в специфическом смысле этого слова понимает «психическое явление, которое стало событием внутренней жизни личности».

Ф.Е. Василюк (1990) переживание определяет как «любое ис­пытываемое субъектом эмоционально окрашенное состояние и явление действительности, непосредственно представленное в его сознании и выступающее для него как событие его собственной жизни». Но можно ли утверждать обратное? Является ли событие переживанием?

Уточняя смысл понятия «переживание», Ф.Е. Василюк на основе соотношения объектной и субъектной позиций Наблюдателя и Наблюдаемого выводит «Типологию режимов функционирования сознания». Если в качестве наблюдаемого человек воспринимает событие, то три предложенные позиции (из четырех возможных) хорошо согласуются с проявлениями активности «события» или субъекта восприятия события. И тогда событие - результат актив­ности субъекта - можно определить как «осознание» события; «активное воздействие» события на субъекта можно соотнести с «переживанием»; взаимодополняющую активность субъекта и события- связать с восприятием события в качестве «источника рефлексии». Мы предполагаем, что событие может стать источ­ником субъектной позиции, а, следовательно, условием развития субъектное™. В зависимости оттого, с какой позиции воспринима­ется событие, оно может стать как «точкой на линии жизни», так и «пространством выбора» для каких-либо изменений.

К пониманию воображения как универсальной человеческой способности

Кудрявцев В. Т. (г. Москва)

Функционалистская трактовка воображения как отдельно­го психического процесса была «преодолена» еще задолго до своего возникновения и закрепления в классических учебниках психологии. Речь идет о концепции воображения, представленной в «Критике чистого разума» И. Канта, который рассматривал вооб­ражение как универсальную человеческую способность, всеобщее выражение «человеческого в человеке». Много позднее эта линия была продлена в работах выдающегося отечественного философа Э.В. Ильенкова. Очевидно, что подобная трактовка предполагает переосмысление содержания понятия воображения в философии и психологии.

Создание новых образов реальности - лишь одна из функций воображения, кстати, не столь очевидная и однозначная, как может показаться на первый взгляд. Во всяком случае, «порождение химер»-далеко не единственный и даже не самый показательный пример работы воображения (подробнее см. наши статьи «Вообра­жение ребенка: природа и развитие» в №№5 и 6 «Психологического журнала» за 2001 г.). Другая важнейшая функция воображения, по словам Э.В. Ильенкова, проявляется, прежде всего, в способности смотреть на мир (включая самого себя и, в первую очередь, самого себя) «глазами другого человека», шире - всего человеческого рода, что нам дает возможность видеть мир по-настоящему интегрально. Это и имел в виду французский просветитель Д.Дидро, который когда-то назвал воображение «внутренним глазом» (вспоминается Ф. М.Достоевский и его «око души»). Кант, Фихте и Гегель в своих

155

Материалы IV съезда Российского психологического общества. Том II.

трудах, по сути, дали содержательное обоснование этой простой и точной метафоры.

Именно благодаря воображению личность каждого из нас в детстве первый раз испытывает своеобразное непатологическое «раздвоение». Собственно это и ведет к рождению личности в стро­гом смысле слова. Внутри нас формируется «внутренняя позиция» (Е. Е. Кравцова), в нас «вселяется» образ Другого. Принципиально, что этот образ носитобобщенный характер, не совпадая с образами конкретныхлюдей, вовлеченных в круг непосредственного общения с нами. Он не сводится к «виртуальной» совокупности эмпирических точек зрения разных людей, и поэтому, решая какую-либо задачу, совершая какое-либо действие, нам не приходится условно под­ставлять себя на место каждого из них (Э.В. Ильенков). Да и вообще, вопрос: «Что скажет княгиня Марья Алексеевна?» задан не от имени личности... Решая задачу в одиночку, благодаря воображению, мы не чувствуем себя одинокими, а, приходя к решению, испытываем уверенность в его правильности еще до проверки (анализа) того, что получилось. Ибо здесь мы получаем «подсказку» из рук «обоб­щенного Другого» (термин Дж. Г. Мида), воплощающего не только опыт, но и творческий потенциал человеческого рода в целом. Субъективно момент получения такой «подсказки» переживается как интуитивное прозрение, «озарение свыше».

Этот «обобщенный Другой» сразу или со временем начинает дифференцированно выполнять функции внутреннего Партнера (содействие), Хозяина и Контролера - «царя в голове» (произволь­ность), Вдохновителя (эмоциональная поддержка), Собеседника (внутренняя речь), Единомышленника (рефлексия), Высшего Судьи (совесть), Соавтора (творчество) и иные важные функции. Но самое главное: он позволяет нам заново открывать «необыденные миры» нетолько в повседневной реальности, но и в нас самих. Силой вооб­ражения при содействии «обобщенного Другого» мы превращаем нашу обыденную психическую жизнь, казалось бы, уже обжитую территорию собственного Я в «terra incognita» - неосвоенную землю, которую только предстоит освоить, в нечто необыденное и даже чудесное, становясь на путь самопреобразования. В «создании новых форм поведения», их освоении и развитии Л.С. Выготский видел психологическую сущность творчества. Тем самым, «обоб­щенный Другой» становится соучастником (посредником) нашего личностного роста.

Онтогенетический прецедент подобного «раздвоения Я» мы наблюдаем в сюжетной игре. Обратимся к хрестоматийному при­меру.

Ребенок скачет на палочке, как на лошадке. Комментируя этот случай, авторы учебников утверждают: ребенок в символическом плане перенес свойства лошадки на палочку- это и есть работа воображения. Однако, на мой взгляд, эта «работа» не исчерпывается операцией знаково-символического замещения. Творческая задача для ребенка не в том, чтобы «увидеть» в реальной палочке несуще­ствующую лошадку. Палочка -лишь удобный инструмент решения иной, более широкой,требующей усилий творческого воображения задачи. Оседлывая ее, ребенок должен не просто изобразить езду, а вжиться в образ другого человека - наездника. И именно в этом качестве палочка действительно становится «волшебной». Ее «мановением» рождается новая, необыденная (вовсе не только условная) реальность.

Игровая ситуация никогда не сводится к взаимодействию субъ­екта с объектом. В ней сливаются друг с другом два действующих лица, два субъекта, хотя один из них виртуален. Не просто изобра-

жающий и изображаемый. Точнее сказать: играющий и его герой как произведение и альтер эго играющего. «Герой» игры обладает не фиктивной, а вполне реальной силой. При его участии (посред­ничестве) происходит грандиозная трансформация детской картины мира, прежде всего- на основе радикального изменения образа самого себя и своих возможностей. По мере этого и воображение выступает как способность сконцентрировать виртуальную силу другого (других) в одном-единственном действии, при решении одной-единственной задачи. Поэтому ребенок с развитой фанта­зией легко преодолеет эгоцентризм, диффузную нерасчлененность мировосприятия, сумеет включиться в учебную ситуацию, видя «со стороны», что и как надлежит делать, он никогда не погрязнет в собственных страхах при освоении новых действий и т. п. Ведь его соавтором и советчиком будет все человечество, пусть он об этом и не догадывается (что упрочит столь необходимое ребенку чувство «базисного доверия к миру», по терминологии Э. Эриксона).